Главная

О себе

Фотоальбом

О работах

Пьесы

Пресса

Юмор

Гостевая

E-mail

НАЗАД

А.Островский
Доходное место.
комедия в пяти действиях
Действие первое.
Лица:

Аристарх Владимирович Вышневский, одряхлевший старик, с при-знаками подагры.
Анна Павловна , жена его, молодая женщина.
Владимир Николаевич Жадов, молодой человек, племянник его.
Аким Акимыч Юсов, старый чиновник, служащий под начальством Вышневского.
Онисим Панфилович Белогубов, молодой чиновник , подчинённый Юсову. .
Антон ,человек в доме Вышневского.

Большая зала в доме Вышневского, богато мебилированная. Налево дверь в кабинет Вышневского , направо в комнаты Анны Павловны ; по обе сторо-ны на стенах по зеркалу и под ними столики ;прямо входная дверь.

Явление первое.
Вышневский в байковом халате и без парика и Вышневская в утреннем на-ряде. Выходят из половины Вышневской.

Вышневский. Какая неблагодарность! Какая злоба!(Садится).Пять лет вы за мной замужем , и в пять лет я не могу заслужить вашего располо-жения. Странно! Может быть , вы недовольны чем-нибудь?
Вышневская . Нисколько.
Вышневский .Я думаю.Не для вас ли я купил и отделал великолеп-но этот дом?Недля вас ли я высторил в прошлом году дачу? Чего у вас ма-ло? Я думаю , ни у одной купчихи нет столько бриллиантов, сколько у вас.
Вышневская. Благодарю вас.Впрочем, я ничего от вас не требова-ла.
Вышневский . Вы не требовали ; но я должен был чем - нибудь вознаградить вас за разность в летах.Я думал найти в вас женщину, способ-ную оценить жертвы, которые я вам принёс.Я ведь не волшебник , я не могу строить мраморных палат одним жестом.На шёлк , на золото, на соболь, на бархат, в который вы окутаны с головы до ног, нужны деньги; их нужно доставать.
А они не всегда легко достаются.
Вышневская .Мне ничего не нужно Я уже говорила ни один раз об этом.
Вышневский. Но мне нужно же наконец покорить ваше сердце. Ваша холодность меня сводит с ума. Я страстный человек: из любви к жен-щине я способен на всё! Я купил вам в нынешнем году подмосковную. Знаете ли , что деньги , на которые я её купил… как бы вам это сказать?...ну , одним словом, я рискнул более, нежели позволяло благоразумие. Я могу подлежать ответственности.
Вышневская. Ради бога, не делайте меня участницею ваших по-ступков ,если они не совсем честны. Не оправдывайте их любовью ко мне. Я вас прошу. Для меня это невыносимо. Впрочем, я не верю вам. Пока вы меня не знали, вы жили и поступали точно так же. Я даже перед своей со-вестью не хочу отвечать за ваше поведение.
Вышневский. Поведение! Поведение! Из любви к вам я готов даже на преступление. Чтобы только купить вашу любовь , я готов заплатить своим бесчестием.(Встаёт и походит к Вышневской.)
Вышневская . Аристарх Владимирович , я притворятся не могу.
Вышневский. (берёт её за руку). Притворитесь!притворитесь!
Вышневская . (отвернувшись). Никогда.
Вышневский . Но ведь я вас люблю!…(Дрожа опускается на колена.) Я вас люблю!
Вышневская. Аристарх Владимирович, не унижайтесь! Вам оде-ваться пора. (Звонит).

Вышневский поднимаетя .Входит Антон из кабинета.

Одеваться Аристарху Владимировичу.

Антон. Пожалуйте, готово-с.(уходит в кабинет.)

Вышневский идёт за ним.

Вышневский .(в дверях). Змея! Змея! (Уходит.)

Явление второе.
Вышневская одна , сидит несколько времени задумавшись.Входит мальчик , подаёт письмо и уходит.

Вышневская. От кого это? (Распечатывает и читает.) Вот ещё мило! Любовное послание. И от кого же ! пожилой человек, жена красавица. Мерзко! Оскорбительно! Что делать женщине в таком случае? И какие по-шлости написаны! Какие глупые нежности! Послать его назад? Нет, лучше показать его кой-кому из знакомых да посмеяться вместе, всё-таки развле-чение…фу, как гадко! (Уходит.)

Антон выходит из кабинета и становится у двери, входит Юсов, потом Белогубов.
Явление третье.

Антон, Юсов и Белогубов.

Юсов (с портфелем).Доложи-ка, Антоша.

Антон уходит .Юсов поправляется перед зеркалом.

Антон (в дверях). Пожалуйте.

Юсов уходит.
Белогубов (входит , вынимает из кармана гребёнку и причесывает ся). Что ,Аким Акимыч здесь-с?
Антон. Сейчас прошли в кабинет.
Белогубов. А сами-то как сегодня? Ласковы-с?
Антон. Не знаю. (Уходит.)
Белогубов стоит у стола подле зеркала.
Юсов (выходя, заметно важничает). А, ты здесь.
Белогубов. Здесь-с.
Юсов (просматривает бумагу).Белогубов!
Белогубов. Чего изволите-с?
Юсов. Вот , братец ты мой , возьми домой , перепиши это почище . Приказали.
Белогубов. Мне приказали переписать-с ?
Юсов (садясь). Тебе. У него , сказали, почерк хорош.
Белогубов. Мне очень приятно слышать-с.
Юсов. Так ты слушай , братец : ты не торопись. Главное , чтобы бы-ло почище .Видишь, куда посылать…
Белогубов. Я ведь, Аким Акимыч , понимаю-с. калиграфически на-пишу-с, всю ночь просижу.
Юсов (вздыхает). Охо-хо-хо! охо-хо-хо!
Белогубов. Мне ,Аким Акимыч, только бы обратили внимание.
Юсов (строго). Что ты , шутишь этим , что-ли?
Белогубов. Как можно-с!
Юсов. Обратили внимание ..Легко сказать! Чего ещё нужно чинов-нику? Чего он ещё желать может?
Белогубов. Да-с.
Юсов. Обратили на тебя внимание, ну, ты и человек, дышишь ; а не обратили ,- что ты ?
Белогубов . Ну что уж-с.
Юсов. Червь!
Белогубов. Я , кажется, Аким Акимыч , стараю-с.
Юсов. Ты? (Смотрит на него). Ты у меня на хорошем замечании.
Белогубов. Я, Аким Акимыч, даже в пище себе отказываю, чтоб быть чисто одетым-с. Чисто одетый чиновник ведь всегда на виду у началь-ства-с. Вот извольте посмотреть , как талия …(Поворачивается.)
Юсов. Постой.(Оглядывает его и нюхает табак.) Талия хоро-шо….Да ещё, Белогубов, смотри пограмотней.
Белогубов. Вот правописание- то я, Аким Акимыч, плохо-с…Так что поверите ли , самому обидно.
Юсов. Эка важность , правописание! Не все вдруг, привык-нешь.Напиши сначала черновую,да и попроси поправить, а потом уж с это-го и пиши. Слышишь, что я говорю?
Белогубов. Уж попрошу кого-нибудь -с поправить, а то всё Жадов смеётся-с.
Юсов. Кто?
Белогубов. Жадов-с.
Юсов. (Строго) Да сам-то он что такое? Что за птица? Ещё смеётся!
Белогубов. Как же-с, ведь надо показывать, что учёный-с.
Юсов. тьфу1 вот он что.
Белогубов. Я даже никак не могу определить, его Аким Акимыч, что он за человек-с.
Юсов. Ничтожество!
Молчание.
Сейчас я там был (показывая на кабинет), так говорили (тихо) : не знаю, что с племянником делать! Пойми из этого.
Белогубов. А ведь как о себе-то много мечтает-с.
Юсов. Высоко летает, да где-то сядет! Уж чего лучше: жил здесь на всём готовом. Что ж ты думаешь,благодарность он чувствовал какую - ни-будь? Как же не так!-Грубость, вольнодумство…Ведь хоть и родственник ему, а всё-таки особа.. кто же станет переносить? Ну , вот ему и сказали, другу милому: поди-ка поживи своим разумом на десять целковых в месяц, авось поумнее будешь.
Белогубов. Вот глупость-то до чего доводит-с , Аким Акимыч! Ка-жется , то есть …Господи … этакое счастье! Поминутно должен благода-рить .ведь так я говорю, Аким Акимыч , должен он бога благодарить-с?
Юсов. Ещё бы!
Белогубов. Сам от своего счастья бегает. Чего ему ещё нужно-с! чин имеет, в в родстве с таким человеком, содержание имел готовое ; кабы захо-тел, мог бы место иметь хорошее, с большим доходом-с. Ведь Аристарх Владимирович ему не отказали бы!
Юсов. Ну, вот поди же!
Белогубов. Моё мнение такое, Аким Акимыч , что другой человек, с чувством, на его месте стал бы сапоги чистить Аристарху Владимировичу, а он ещё огорчает такого человека.
Юсов. Всё гордость да рассуждение .
Белогубов. Какое рассуждение! Об чём мы можем рассуждать? Я, Аким Акимыч, никогда…
Юсов. Ещё бы ты-то!
Белогубов. Я никогда-с… потому это ни к чему не ведёт хорошему, окромя неприятности.
Юсов. Как же ему не разговаривать! Надобно же ему показать-то , что в университете был.
Белогубов. Какая же польза от ученья, когда в человеке не стра-ху…никакого трепету перед начальством?
Юсов. Чего?
Белогубов. Трепету-с.
Юсов . Ну, да.
Белогубов . меня бы ,Аким Акимыч, столоначальником-с.
Юсов. У тебя губа- то не дура.
Белогубов. Я ведь больше потому -с , что у меня теперь невеста есть-с. барышня и отлично образованнная-с. Только без места нельзя-с , кто -ж отдаст.
Юсов. Ну что ж покажешь?
Белогубов. Первым долгом-с … хоть нынче же… как вместо родст-венника-с.
Юсов. А об месте я доложу. Мы подумаем.
Белогубов . Мне бы уж это место на всю жизнь-с. Я хоть подписку дам, потому выше я не могу-с. Мне не по способностям.
Входит Жадов.

Явление четвёртое.
Те же и Жадов.
Жадов. Что, дядюшка занят?
Юсов. Занят.
Жадов. Ах, жалко! Мне бы очень нужно его видеть.
Юсов. Можно подождать , у них дела-то поважнее ваших.
Жадов. Почём вы знаете мои дела?
Юсов (смотрит на него и смеётся). Какие у вас дела! Так, вздор какой-нибудь.
Жадов. С вами лучше не говорить , Аким Акимыч ; вы всегда на грубость напрашиваетесь.(Отходит и садится на авансцене.)
Юсов (Белогубову). Каков?
Белогубов (громко). Не стоит внимания разговаривать-то! Только вам, на старости лет, себя беспокоить.Прощайте-с.(Уходит.)

Явление пятое.
Жадов и Юсов.
Юсов (про себя ). Ха-ха-ха! Жили ,жили, да, слава богу , дожили! Мальчишки стали нос подымать.
Жадов (оглядывается). Что вы там ворчите?
Юсов (продолжает). Делать ,что приказано , мы не любим, а рас-суждать- вот наше дело. Как можно нам в канцелярии сидеть! Нас бы всех министрами сделать! Ну, что ж , делать, ошиблись, извините, пожалуйста, не знали ваших талантов. Сделаем министрами, непременно сдела-ем…погодите немножко…завтра же.
Жадов (про себя). Надоел!
Боже мой! Боже мой! Ни стыда ,ни совести. У другого ещё и губы не обсохли , а уж амбицию показывает. Кто я! Не тронь меня!
Входит Антон.
Антон (Юсову). Пожалуйте к барину.
Юсов уходит в кабинет.
Жадов. Скажи Анне Павловне, что я хочу их видеть.
Антон. Слушаю-с.(Уходит).

Явление шестое.

Жадов (один). Что этот старый хрен разворчался! Что я ему сделал! Университетских, говорит, терпеть не могу. Да разве я виноват? Вот и служи под таким начальством. А впрочем, что же он мне сделает, коли я бу-ду себя вести хорошо? А вот как вакансия откроется, так, пожалуй, местом и обойдут. От них станется.
Вышневская входит.

Явление седьмое.
Жадов и Вышневская.
Вышневская. Здравствуйте , Василий Николаич!
Жадов. Ах, тётенька, здравствуйте! (целует у ней руку). Я вам но-вость скажу.
Вышневская . Садитесь.
Садятся.
Что за новость:?
Жадов. Я жениться хочу.
Вышневская . Не рано ли?
Жадов. Влюблён, тётушка, влюблён. И какая девушка-то! Совер-шенство1
Вышневская. А богата она?
Жадов. Нет , тётушка, у ней ничего нет.
Вышневская. Чем же вы жить -то будете?
Жадов. А голова-то, а руки на что? Неужели мне весь век жить на чужой счёт? Конечно, другой был бы рад, благо случай есть , а я не могу. Уж не говоря про то, что для этого я должен, из угождения дяде, противо-речить собственным убеждениям. А кто ж будет работать-то? Зачем же нас учили-то? Дядя советует прежде нажить денег,каким бы то ни было обра-зом, купить дом, завесть лошадей, а потом уж завести и жену. Могу ли я со-гласиться с ним? Я полюбил девушку, как любят только в мои лета. Неуже-ли я должен отказаться от счастия оттого только, что она не имеет состоя-ния?
Вышневская. Страдают не от одной бедности, страдают и от богат-ства.
Жадов. Помните наши разговоры с дядей? Что ни скажешь, бывало, против взяток или вообще против всякой неправды, у него один ответ: по-ди-ка, поживи, не то заговоришь. Ну , вот я и хочу пожить, да ещё не один, а с молодою женою.
Вышневская (вздыхая).Да , позавидуешь женщинам, которых лю-бят такие люди, как вы.
Жадов (целуя руку). Уж как я буду трудиться тётушка! Большего , вероятно, жена от меня не потребует. А если и случится даже некоторое время перенести нужду, так, вероятно, Полина, из любви ко мне, не покажет и виду неудовольствия. Но, во всяком случае, как бы жизнь ни была горька, я не уступлю даже миллионной доле тех убеждений, которыми я обязан воспитанию.
Вышневсая. За вас-то можно поручиться; но ваша жена…молодая женщина! Ей трудно будет перенести какой бы то ни было недостаток. У нас очень дурно воспитывают девушек. Вы , молодые люди , представляете нас ангелами, а поверьте, Василий Николаич , что мы хуже мужчин. Мы корыстнее, пристрастнее. Что делать!нужно признаться: в нас чувства чес-ти и строгой справедливости гораздо меньше . что ещё в нас нехорошо, так это- недостаток деликатности. Женщина способна упрекнуть ,что редкий развитой мужчина себе позволит. Самые обидные колкости нередки между короткими приятельницами. Иногда глупый попрёк женщины тяжелее вся-кой обиды.
Жадов. Это правда. Но я сам буду её воспитывать. Она ещё совсем ребёнок, из неё можно сделать всё. Только надобно поскорей вырвать её из семейства, пока не успели её испортить пошлым воспитанием. А как сдела-ют её барышней в полном смысле этого слова, тогда уж поздно.
Вышневская. Не смею сомневаться и не хочу вас разочаровывать . было бы неблагородно с моей стороны охлаждать вас на первых порах. Да-вайте больше воли своему сердцу, пока оно ещё не зачерствело. Не бойтесь бедности. Бог вас благословит. Поверьте, что никто так не желает вам сча-стья, как я.
Жадов. Я всегда был в этом уверен, тетушка.
Вышневская. Одно меня беспокоит: ваша нетерпимость. Вы посто-янно наживаете себе врагов.
Жадов. Да, мне все говорят, что я нетерпим, что от этого я много теряю. Да разве нетерпимость недостаток? Разве лучше равнодушно смот-реть на Юсовых, Белогубовых и на все их мерзости, которые постоянно кругом тебя делаются. От равнодушия недалеко до порока. Кому порок не гадок, тот сам понемногу втянется.
Вышневская. Я не называю нетерпимость недостатком, только знаю по опыту, как она неудобна в жизни. Я видала примеры… когда-нибудь вы узнаете…
Жадов. Как вы думаете, откажет мне дядюшка или нет? Я хочу по-просить прибавки жалования. Мне бы теперь очень кстати.
Вышневская . Не знаю . Попросите.
Выходит Вышневский во фраке и парике, за ним Юсов.

Явление восьмое.
Те же , Вышневский и Юсов.
Вышневский (Жадову). А , здравствуй! (садится).Садись! Садись, Аким Акимыч! Ты всё ленишься, на службу редко ходишь.
Жадов. Делать нечего. Не дают дела.
Юсов. Мало ли дела у нас!
Жадов. Переписывать-то ? нет уж , я слуга покорный! На это у вас есть чиновники способнее меня.
Вышневский. Ты всё ещё не уходился, мой милый! Всё проповеди читаешь. (К жене.) Представьте : читает в канцелярии писарям мораль, а те , натурально, ничего не понимают, сидят, разиня рот, выпуча глаза.Смешно, любезный!
Жадов . Как я буду молчать, когда на каждом шагу вижу мерзости? Я ещё не потерял веру в человека, я думаю, что мои слова произведут на них действие.
Вышневский . Они уже произвели: ты стал посмешищем всей кан-целярии. Ты уж достиг своей цели, успел сделать так, что все с улыбкой пе-реглядываются и перешёптываются , когда ты выходишь, и распространяет-ся общий хохот, когда ты уйдёшь.
Юсов. Да-с.
Жадов. Однако, что смешного в моих словах?
Вышневский .Всё мой друг. Начиная от излишнего нарушающего приличия увлечения, до ребяческих, непрактических выводов.поверь, что каждый писец лучше тебя знает жизнь; знает по собственному опыту, что лучше быть сытым, чем голодным философом, и твои слова естественно кажутся им глупыми.
Жадов. А мне кажется, что они знают только , то что взяточником быть выгоднее, нежели честным человеком.
Юсов. Гм, гм…
Вышневский. Глупо, мой милый! И дерзко, и глупо.
Жадов. Позвольте , дядюшка! Для чего же нас учили, для чего же в нас развивали такие понятия, которых нельзя выговорить в слух без того , чтобы вы не обвинили в глупости или дерзости?
Вышневский . Не знаю , кто вас там и чему учил. Мне кажется, что лучше учить делать дело и уважать старших, чем болтать вздор.
Юсов. Да-с, гораздо бы лучше.
Жадов. Извольте, я буду молчать; но расстаться с моими убежде-ниями я не могу: они для меня единственное утешение в жизни.
Вышневский. Да , на чердаке, за куском чёрного хлеба. Славное утешение!" с голоду восхвалять свою добродетель и ругать товарищей и на-чальников за то , что они умели устроить свою жизнь и живут в довольстве, семейно и счастливо. Прекрасно! Тут и зависть пособит
Жадов. Боже мой!
Вышневская . Это жестко.
Вышневский . Пожалуйста не думай , чтобы ты говорил что-нибудь новое. Всегда это было и всегда будет. Человек , который не умел или не успел нажить себе состояние, всегда будет завидовать человеку с состояни-ем- это в натуре человека. Оправдать зависть тоже легко.завидующие люди обыкновенно говорят: я не хочу богатства; я беден, но благороден.
Юсов. Медоточивые уста!
Вышневский. Благородная бедность хороша только на театре. А попробуй-ка перенести её в жизни. Это, мой друг, не так легко и приятно, как нам кажется. Ты же привык слушаться только себя самого, пожалуй ещё женишься. Что тогда будет? Вот любопытно!
Жадов. Да , дядюшка, я женюсь и хотел об этом поговорить с вами.
Вышневский. И , вероятно, по любви, на бедной девушке, а ещё ,пожалуй, и на дуре , которая об жизни имеет столько же понятия, сколько и ты; но уж наверно она образована и поёт под расстроенные фортепиано: "с милым рай в шалаше".
Жадов. Да, она бедная девушка.
Вышневский. И прекрасно.
Юсов. Для размножения нищих-с..
Жадов. Аким Акимыч , не оскорбляйте меня. Я вам не давал на это никакого права. Дядюшка, брак дело великое, и я думаю, что каждый дол-жен следовать собственному внушению.
Вышневский. Сделай милость, тебе никто и не мешает. Только по-думал
ли ты вот об чём? Ты , конечно, любишь свою невесту?
Жадов. Разумеется ,люблю.
Вышневский . Что же ты готовишь для неё , какие радости в жиз-ни? Нищету, всевозможные лишения .По моему мнению, кто любит жен-щину, тот старается усыпать путь её так сказать, всеми наслаждениями.
Юсов. Да-с.
Вышневский. Вместо шляпок там и разных мод, которые женщины считают необходимыми , ты будешь ей читать лекции о добродетели. Она , конечно, из любви тебя выслушает, а шляпок и салопов у неё всё-таки не будет.
Вышневская. В его лета ещё любовь не покупают.
Жадов. Тётушка говорит правду.
Вышневский . Я согласен, покупать любовь тебе нет надобности; но вознаградить её отплатить за любовь обязан всякий, иначе самая бескоры-стная любовь остынет. Пойдут попрёки, сетования на судьбу. Не знаю, ка-ково будет тебе переносить, когда жена поминутно будет раскаиваться вслух, что, по неопытности, связала свою судьбу с нищим. Одним словом, ты обязан составить счастие женщины ,которую ты любишь. А без богатст-ва или, по крайней мере, довольства нет счастия для женщины. Ты , может быть, по своему обыкновению, станешь мне противоречить; так я тебе до-кажу, что это правда. Оглянись вокруг себя : какая умная девушка задума-ется выйти замуж за богатого старика или урода? Какая мать усомниться выдать дочь таким образом, даже против её воли, считая слёзы своей дочери за глупость, за ребячество и благодаря бога, что он послал её Машеньке или Аннушке такое счастье. Каждая мать наперёд уверена, что дочь после будет благодарить её. Да и для собственного спокойствия, которое тоже чего - нибудь стоит, муж должен обеспечить жену в материальном отношении; то-гда…даже если жена и не совсем счастлива, так не имеет права … не смеет жаловаться.(С жаром.) женщине, взятой из бедности и окружённой попече-ниями и роскошью, кто же поверит, что она несчастлива? Спроси у жены, правду ли я говорю.
Вышневская. Ваши слова так умны и убедительны, что могут обойтись и без моего согласия.(Уходит.)

Явление девятое.
Те же без Вышневской
Жадов. Не все женщины таковы, как вы говорите.
Вышневский. Почти все. Есть , конечно, исключения; но не муд-рено, чтоб на твою долю выпало это исключение. Для этого надобно по-жить, поискать, а не влюбляться,как ты в первую встречную. Послушай , я стобой буду говорить, как родственник , потому,что мне жаль тебя. Что ты, в самом деле,о себе думаешь? Как ты будешь жить с женой без средств?
Жадов. Я буду жить с трудом. Я надеюсь, что спокойствие совести может заменить для меня земные блага.
Вышневский. Труда твоего мало будет для поддержки семейства. Места хорошего ты не получишь, потому что ты с своим глупым характе-ром не сумеешь ни одного начальника расположить в свою пользу, а скорее вооружишь. Спокойствие совести тоже не спасёт тебя от голоду. Вот ви-дишь, мой друг, в обществе заметно распространяется роскошь, а ваши спартанские добродетели не живут вместе с роскошью. Мне твоя мать по-ручила заботиться о тебе, и я обязан для тебя сделать всё, что могу. Вот ,что я тебе советую в последний раз : укроти немного свой характер, брось зави-ральные идеи, брось,глупо ведь, служи, как служат все порядочные люди,то есть гляди на жизнь и на службу практически. Тогда я могу тебе помочь и советом, и деньгами, и протекцией. Ты уж не маленький, - жениться собира-ешься.
Жадов. Никогда!
Вышневский. Как это - громко "никогда!" и как это глупо вместе с тем! Я так думаю, что ты возьмёшься за ум; я довольно видел таких при-меров, только смотри, не опоздай. Теперь у тебя есть случай и покровитель-ство,а тогда может не быть: ты испортишь карьеру, товарищи твои уйдут вперёд, трудно будет тебе начинать сначала. Я говорю тебе ,как чиновник чиновнику.
Жадов. Никогда, никогда.
Вышневский. Ну, так живи как знаешь, без поддержки. На меня уж не надейся. Мне надоело и говорить-то с тобой.
Жадов. Боже мой! Поддержка будет для меня в общественном мне-нии.
Вышневский. Да, дожидайся! У нас общественного мнения нет, мой друг, и быть, не может, в том смысле, в каком ты понимаешь. Вот тебе общественное мнение: не пойман- не вор. Какое дело обществу, на какие доходы ты живёшь, лишь бы ты жил прилично и вёл себя, как следует поря-дочному человеку. Ну ,а если ты будешь ходить без сапог и читать мораль, так уж извини, если тебя не примут в порядочных домах и будут говорить о тебе как о пустом и даже о вредном человеке.Я служил в губернских горо-дах: там короче знают друг друга, чем в столицах; знают, что каждый имеет, чем живёт, следовательно, легче может составиться общественное мнение. Нет , люди- везде люди. И там смеялись при мне над одним чиновником, который жил только на жалование с большой семьёй, и говорили по городу, что он сам себе шьёт сюртуки; и там весь город уважал первейшего взяточ-ника за то, что он жил открыто и у него по два раза в неделю бывали вечера.
Жадов. Неужели это правда?
Вышневский . Поживи так узнаешь. Пойдем , Аким Акимыч. (Вста-ёт)
Жадов. Дядюшка!
Вышневский. Что такое?
Жадов. Я получаю очень мало жалования, мне нечем жить. Теперь есть ваканция,- позвольте мне занять её ,я женюсь.
Вышневский. Гм… Для этого места нужно мне не женатого, а спо-собного человека… Я не могу, по совести, дать тебе больше жалованья: во-первых, ты его не стоишь, а во-вторых, - ты мой родственник, сочтут лице-приятием.
Жадов. Как вам угодно. Буду жить на те средства, какие имею.
Вышневский. Да вот ещё,мой милый! Скажу тебе, один раз и навсе-гда : мне твой разговор не нравится,выраженья твои резки и непочтительны, и я не вижу никакой надобности для тебя расстраиваться. Не думай , чтобы я считал твои мнения оскорбительными - это слишком много чести для те-бя,я просто считаю их глупыми. И потому все мои отношения к тебе, кроме начальнических, ты можешь считать совершенно конченными.
Жадов. Так я перейду лучше в другое место.
Вышневский . Сделай милость.(Уходит.)

Явление десятое.
Жадов и Юсов.
Юсов. (глядя ему в глаза) Ха,ха,ха,ха…
Жадов. Чему смеётесь?
Юсов. Ха,ха,ха,ха…Да как же не смеяться -то ? с кем вы спорите? Ха,ха,ха,ха! Да на что же это похоже?
Жадов. Что же тут смешного?
Юсов. Что ж, дядюшка-то глупее вас? А глупее? Меньше вас пони-мает в жизни? Да ведь это курам на смех. Ведь этак вы когда-нибудь умори-те со смеху. Помилуйте, пощадите , у меня семейство.
Жадов. Вы этого, Аким Акимыч, не понимаете.
Юсов. Понимать -то тут нечего. Хоть тысячу человек приведите, все бы померли со смеху,глядя на вас. Этого человека вам бы слушать на-добно было разиня рот, чтобы словечка не проронить, да слова-то его на но-су зарубить, а вы спорите! Ведь это комедия, ха, ха, ха…Вот вас дядюшка-то и отделали, хе,хе,хе , да ещёмало. То ли бы следовало. Будь я на его мес-те…(Делает стогую гримасу и уходит в кабинет.)

Явление одиннадцатое.
Юсов и Вышневский.
Вышневский. На ком он жениться?
Юсов. На Кукушкиной. Дочь вдовы коллежского асессора.
Вышневский ты знаком с ней?
Юсов. Так-с, с мужем был знаком. Белогубов на другой сестре же-ниться хочет.
Вышневский. Ну Белогубов другое дело. Во всяком случае, ты к ней съезди. Растолкуй ей, чтобы она не губила своей дочери ,не отдавала за этого дурака.(Кивает головой и уходит.)

Явление тринадцатое.

Юсов (один). Что за время такое! Что теперь на свете делается, гла-зам не поверишь! Как жить на свете! Мальчишки стали разговаривать! Кто разговаривает-то? Кто спорит-то? Так, ничтожество! Дунул на него, фу! (дует) вот и нет человека. Да ещё с кем спорит-то! - С гением. Аристарх Владимирович гений…гений, Наполеон. Ума необъятного,быстрота, сме-лость в делах. Одного недостаёт: в законе не совсем твёрд,из другого ве-домства. Кабы Аристарх Владимирович, при его уме, да знал все законы и все порядки так, как его предшественник, ну, и конец… конец.. и разговари-вать нечего. Поезжай за ним, как по железной дороге. Так ухватись за него , да и ступай. И чины и ордена, и всякие угодья, и дома, и деревни с пусто-шами.. Дух захватывает! (Уходит.)

Действие второе.
Лица:
Фелиста Герасимовна Кукушкина, вдова коллежского асессора.
Юлинька её дочери.
Полина
Аким Акимыч Юсов
Василий Николаевич Жадов.
Онисим Панфилыч Белогубов.
Стеша, горничная девушка.
Комната в доме Кукушкиной : обыкновенная гостиная в небогатых домах; посредине дверь и налево дверь.

Явление первое.
Юлинька, Полина стоят перед зеркалом и Стеша со щёткой и кры-лом в руках.
Стеша. Ну вот, мои барышни и готовы. Хоть сейчас женихи наез-жайте, как на выставку выставлены, первый сорт. Такой форс покажем- в нос броситься. Генералу какому не стыдно показать.
Полина. Ну, Юлинька, по местам; сядем, как умные барышни сидят. Сейчас маменька будет нам смотр делать. Товар лицом продаёт.
Стеша. (стирая пыль). Да уж как ни смотри, всё в порядке, всё на своёмместе, всё подшпилено да подколоно.
Юлинька. Они у нас такой ревизор,- что- нибудь отыщет.
Садятся.
Стеша. (останавливается посреди комнаты). Уж и в самом деле ,барышни, вам от неё житья нет вовсе. Муштрует, муштрует , как солдат на ученьи. Все на вытяжке , да на вытяжке,- только что ноги поднимать не за-ставляет. А уж надо мной-то, барышни, измывается, измывается - одной чистотой одолела. .(стирает пыль).
Юлинька. Нравиться тебе твой жених , Василий Николаич?
Полина. Ах, просто душка! А тебе твой Белогубов?
Юлинька. Нет, дрянь,ужасня!
Полина. Зачем же ты маменьке не скажешь?
Юлинька. Вот ещё! Сохрани господи! Я рада- радёхонька хоть за него выйти, только бы из дому-то вырваться.
Полина. Да, правда твоя! Не попадись и мне Василий Николаич, кажется, рада бы первому встречному на шею броситься: хоть плохонький какой, только бы из беды выручил, из дому взял.(Смеётся.)
Стеша. (нагибаясь под диван). Уж истинно мука мученическая. Вот уж правду , барышня, говорите.
Полина. Другие девушки плачут, Юлинька, как замуж идут: как же это с домом расстаться! Каждый уголок оплачут. А мы с тобой - хоть за тридевять земель сейчас, хоть бы какой-то змей - горыныч унёс.(Смеётся)
Стеша . вот, не сотри я здесь,- так будет на орехи. А кто тут увидит, кому нужно! (Стирает под зеркалом).
Юлинька. Ты счастлива, Полина; тебе всё смешно; а я так серьёзно начинаю подумывать о замужестве. Выйти замуж нехитро - эта наука нам всем известна; надобно подумать и о том , как будешь жить замужем.
Полина. А об чём тут думать? Уж верно не будет хуже, чем дома.
Юлинька. Не хуже ! Этого мало! Надобно , чтоб лучше было. Уж коли выйти замуж, так чтобы быть дамой, как следует барыней.
Полина. Оно бы хорошо, уж чего лучше, да только как это сделать? Ты ведь у нас умница : научи!
Юлинька. Надобно замечать из разговора , у кого что есть, кто на что надеется. Коли теперь нет, так в виду чего не имеет ли. Уж сейчас из слов видно, кто какой человек. Твой Жадов что говорит с тобой, как вы од-ни остаётесь?
Полина. Ну уж. Юлинька, вот хоть сейчас голову на отсечение, ни-чего не понимаю, что он говорит. Сожмет мою руку так крепко и начнёт го-ворить, и начнёт… чему-то меня учить хочет.
Юлинька. Чему же?
Полина. Уж право, юлинька, не знаю. Что-то очень мудрёно. Пого-ди , может быть, вспомню, только как бы не засмеяться, слова такие смеш-ные! Постой, постой, вспомнила!(Передразнивая.) "Какое назначение жен-щины вобществе?" .Про какие- то гражданские добродетели говорил. Я уж не знаю, что это такое. Нас ведь этому не учили?
Юлинька. Нет, не учили.
Полина. Он , должно быть, это в тех книгах читал, которые нам не давали. Помнишь… в пансионе? Да мы правда , никаких не читали.
Юлинька. Есть об чём жалеть! И без них тоска смертная! Вот бы на гулянье или в театр- другое дело.
Полина. Да, сестрица, да.
Юлинька. Ну, Полина, признаться сказать, на твоего надежды ма-ло. Нет мой не таков.
Полина. Каков же твой?
Юлинька. Мой Беолгубов хоть и противен немного, а надежды по-даёт большие. "Вы,говорит, полюбите меня-с. теперь ещё мне жениться не время-с, а вот, как столоначальником сделают, тогда женюсь". Я у него спрашивала, что такое столоначальник. "Это , говорит, первый сорт-с".
Должно быть , что-нибудь хорошее. "Я, говорит, хоть и необразо-ванный человек, да у меня много дел с купцами-с : так я вам буду из городу шёлковые и всякие материи возить, и насчёт провианту всё будет-с.". что ж это очень хорошо, Полина, пускай возит. Тут и думать нечего, за такого че-ловека надо идти.
Полина. А у моего, должно быть, нет знакомых купцов, он мне об этом ничего не говорил. Ну, как он мне не станет привозить ничего?
Юлинька. Нет, должно быть, и твоего есть. Ведь он служащий, а служащим всем дарят, кому что нужно. Кому материи разные, коли он же-натый ; а коли холосто- сукна, трико ; у кого лошади- тому овса или сена, а то так и деньгами. Прошлый раз Белогубов был в жилетке, помнишь, такая пёстрая, это ему купец подарил. Он мне сам сказывал.
Полина. Всё-таки надобно спросить, есть ли у Жадова знакомые купцы.
Входит Кукушкина.

Явление второе.
Те же и Кукушкина.
Кукушкина. Как себя не похвалить! У меня чистота, у меня порядок, у меня всё в струне! (садится). А это что? (Указывает горничной на диван.)
Стеша. Да помилуйте, сил моих не хватает, всю поясницу разломи-ло.
Кукушкина. Как ты смеешь, мерзкая, так разговаривать! Ты за то жаловаение получаешь. У меня чистота, у меня порядок, у меня по струноч-ке ходи. За деньги ты моя раба.
Горничная подметает и уходит.
Юлинька!
Юлинька встаёт.
Я с вами хочу говорить.
Юлинька. Что угодно , маменька?
Кукушкина. Вы знаете, сударыня, что у меня ни за мной , ни передо мной ничего нет.
Юлинька. Знаю , маменька.
Кукушкина. Пора знать, сударыня! Доходов у меня нет ниоткуда, одна пенсия. Своди концы с концами, как знаешь. Я себе во всём отказы-ваю. Поворачиваюсь , как вор на ярмарке, а я ещё сама не старая женщина, могу партию найти. Понимаете вы это?
Юлинька. Понимаю-с.
Кукушкина. Я вам делаю модные платья и разные безделушки, а для себя перекрашиваю да перекраиваю из старого. Не думаете ли вы , что я наряжаю вас для вашего удовольствия, для франтовства? Так ошибаетесь. Всё это делается для того , чтобы выдать вас замуж, с рук сбыть. По моему состоянию, я вас могла бы только в ситцевых да затрапезных платьях во-дить. Если не хотите или не умеете себе найти жениха, так и будет. Я для вас обрывать да обрезать себя понапрасну не намерена.
Полина. Мы , маменька, давно это слышали. Вы скажите, в чём дело.
Кукушкина. Ты молчи! Не с тобой говорят. Тебе за глупость бог счастье дал , так ты и молчи. Как бы не дурак этот Жадов , так бы век тебе горе мыкать, в девках сидеть за твоё легкомыслие. Кто из умных-то тебя возьмёт? Кому надо? Хвастаться тебе нечем, тут твоего ума ни на волос не было : уж нельзя сказать, что ты его приворожила,- сам набежал, сам в пет-лю лезет, никто его не тянул. А Юлинька девушка умная, должна своим умом себе счастье составить. Позвольте узнать, будет от вашего Белогубова толк или нет?
Юлинька. Я , маменька, не знаю.
Кукушкина. Кто же знает? Вам известно, сударыня, что я посторон-них молодых людей в дом не принимаю. Я принимаю только женихов или тех, которые могут быть женихами. У меня , коли мало-мальски похож на жениха, милости просим, дом открыт, а как завилял хвостом, так т поворот от ворот. Нам таких не надобно. Я свою репутацию берегу, да и вашу также.
Юлинька. Что же, маменька, мне делать?
Кукушкина. Делать то, что приказано. Вы помните одно, что вам в девках оставаться нельзя. Вы должны будете в кухне жить.
Юлинька. Я, маменька, делала всё ,что вы приказали.
Кукушкина. Что же вы делали? Извольте говорить, я буду слушать вас.
Юлинька. Когда он пришёл к нам во второй раз , помните, ещё вы его почти насильно привели, я сделала ему глазки.
Кукушкина. Ну , а он что?
Юлинька. А он как-то странно сжимал губы , облизывался. Мне ка-жется, он так глуп, что ничегоне понял.
Нынче всякий гимназист ловчее его.
Кукушкина. Уж я там ваших наук не знаю, а вижу, что он почтите-лен, и есть в нём этакое какое-то приятное искательство к начальству. Зна-чит, он пойдёт далеко. Я это сразу поняла..
Юлинька. Когда он был у нас в третий раз, помните, в пятницу, я ему стихи читала любовные ; он тоже , кажется, ничего не понял. А уж в четвёртый раз я ему записку написала.
Кукушкина. Что же он?
Юлинька. Он пришёл и говорит : "моё сердце никогда от вас не от-вращалось, а всегда было, есть и будет".
Полина хохочет.
Кукушкина. (грозя ей пальцем). Что же дальше?
Юлинька. Говорит : "как только получу место столоначальника, так буду у вашей маменьки слёзно просить руки вашей".
Кукушкина. А скоро он получит?
Юлинька. Говорят, что скоро.
Кукушкина. Поди, Юлинька ,поцелуй меня.(целует её.). выйти за-муж, мой друг, для девушки великое дело. Вы это после поймёте. Я ведь мать, и мать строгая;с женихом, что хочешь , делай, я сквозь пальцы буду смотреть, я молчу, мой друг,молчу ; а уж с посторонним, нет, шалишь, не позволю. Поди Юлинька, сядь на своё место.

Юлинька садится.

А выйдите, дети, замуж, вот вам мой совет : мужьям потачки не да-вайте, так их поминутно и точите, чтоб деньги добывали ; а то обленятся, потом сами плакать будете. Много бы надо было наставлений сделать ; но вам теперь, девушкам, ещё всего сказать нельзя; а коли случится что, при-езжайте прямо ко мне, у меня всегда для вас приём, никогда запрету нет. Все средства я знаю и всякий совет дать могу, даже и по докторской части.
Полина. Маменька, кто-то приехал.
Юлинька. (взглянув в окно) Белогубов, с каким-то стариком.
Кукушкина. Садитесь по местам. Юлинька, спусти немного манти-лью с правого плеча.
Юсов и Белогубов входят.

Явление третья.
Те же , Юсов и Белогубов.
Белогубов. Здравствуйте-с, Фелиста Герасимовна! (К барышням.) Здравствуйте-с. (Показывая на Юсова.) Вот-с они желали-с…Это мой на-чальник и благодетель, Аким Акимыч Юсов-с. Всё-таки лучше-с, Фелиста Герасимовна, когда начальство-с…
Кукушкина. Милости просим, милости просим! Садиться покорно просим.
Аким Акимыч и Белогубов садятся.
Вот рекомендую вам : две мои дочери, Юлинька и Полина. Совершенные дети, ни об чём понятия не имеют; им бы ещё в куклы играть, а не то, что замуж выходить. И жаль расставаться, а нечего делать. Такой товар дома не удержишь.
Юсов. Да-с , уж это закон судеб-с, круг житейский-с! Что предна-чертано от века, того человек не может-с…
Кукушкина. Я вам правду скажу, Аким Акимыч, они у меня в стро-гости воспитываются, от всего отдалены. Денег я не могу за ними дать много, но уж за нравственность мужья будут благодарны. Я люблю детей, Аким Акимыч, но строга, очень строга. (Стого.) Полина, подите, распоря-дитесь чаем.
Полина (встаёт). Сейчас, маменька. (Уходит).
Юсов. Я сам строг-с. (Строго). Белогубов!
Белогубов. Чего изволите-с?
Юсов. Ведь я строг?
Белогубов. Стороги-с. (Юлиньке). У меня опять новая жилетка-с. вот посмотрите-с.
Юлинька. Очень хороша. Эта вам тот же купец подарил?
Белогубов. Нет, другой-с. у этого фабрика лучше.
Юлинька. Пойдёмте в гостиную, я вам свою работу покажу.
Уходят.

Явление четвёртое.
Юсов и Кукушкина.
Кукушкина. Как любят друг друга, трогательно смотреть. Одного не достаёт молодому человеку, места, говорит, нет хорошего. Не могу, го-ворит, обеспечить жену всем полным спокойствием. Кабы, говорит столо-начальником сделали, я бы , говорит, мог жену содержать. А ведь жаль, Аким Акимыч! Такой прекрасный молодой человек, так влюблён…
Юсов. (нюхая табак.) Понемногу, Фелиста Герасимовна, понемно-гу.
Кукушкина. Однако вы должны знать, скоро ли он это место полу-чит. Может быть, даже это и от вас зависит. Я за него просительница (Кла-няется.) Вам нельзя будет мою просьбу не уважить; я мать, нежная мать, хлопочу для счастья своих детей, своих птенцов.
Юсов. (сделав серьёзную физиономию). Скоро , скоро будет. Я уж об нём докладывал нашему генералу. А генерал весь в моих руках : что я сажу, то и будет. Мы его сделаем столоначальником. Я захочу,- будет столона-чальником, а не захочу , не будет столоначальником….Хе,хе ,будет, будет. Генерал у мены вот где. (показывает руку).
Кукушкина. Признаться вам сказать, я даже не люблю холостых. Что они делают? Так только землю тяготят.
Юсов. (важно). Бремя на земле , бремя..и празднословие.
Кукушкина. Да-с. да и в дом опасно принимать холостого человека, особенно у кого есть дочери или молодая жена. Кто его знает , что у него на уме. По- моему, молодого человека надо женить поскорей, он после сам бу-дет благодарен, а то ведь глупы, своей пользы не понимают.
Юсов . Да-с. от рассеянности. Ведь жизнь - это море житейское .. поглощает.
Кукушкина. Холостой не может завести хозяйства у себя , об доме не заботится, ходит по трактирам.
Юсов. Да ведь мы ходим-с.. отдохновение от трудов..
Кукушкина. Ах, Аким Акимыч, большая разница. Вы пойдёте , ко-гда вас позовут, захотят вас угостить, уважение своё показать вам; а на свои вы ведь уж не пойдёте.
Юсов. Как можно-с не пойду.
Кукушкина. Теперь возьмите : холостого человека проситель за ка-кое - нибудь дело позовёт в трактир, угостит обедом, да и всё тут. Денег ис-тратят много, а пользы ни на грош. А женатый-то, Аким Акимыч, скажет-просителю: на что мне твои обеды, я пойду лучше с женой пообедаю, се-мейным образом , тихо, в своём угле, а ты мне дай чистыми. Да деньги - то принесёт. Так оно две выгоды : и трезвый придёт, да и с деньгами.. Который вы год женаты?
Юсов. Сорок третий год-с…
Кукушкина. Скажите ! а как вы молоды на лицо!
Юсов. Регулярность в жизни… банки вчера ставил.
Кукушкина. Здоровому всё здорово, особенно когда человек душой покоен, живёт в довольстве.
Юсов. Я вам доложу, какая игра природы бывает..с человеком..из бедности и в богатство. Меня , сударыня,- давно уж это было,- привели в присутствие в затрапезном халатишке, только ,что грамоте знал- читать да писать.. Сидят, вижу, все люди пожилые, важные, сердитые, тогда брились-то не часто, так оно ещё больше важности придаёт. Страх на меня напал, слова выговорить не мог. Года два был на побегушках, разные комиссии исправлял : и за водкой-то бегал, и за пирогами, и за квасом, кому с по-хмелья, и сидел-то я не у стола, не на стуле, а у окошка на связке бумаг, и писал-то я не из чернильницы, а из старой помадной банки. А вот вышел в люди. Конечно, всё это не от нас..свыше..знать, уж так надобно было мне быть человеком и занимать важный пост. Иногда думаем с женой : за что так на бог взыскал своей милостью? На всё судьба.. и добрые дела нужно делать..помогать неимущим. Да-и, имею теперь три домика, хоть далеко, да мне это не мешает, лошадок держу четверню. Оно подальше-то лучше: и земли побольше, и не так шумно, да и разговору меньше, пересуду.
Кукушкина. Да, конечно. Садик, чай, имеете при домах-то?
Юсов. Как же-с. В летний зной прохлада и отдохновение членам.А гордости во мне нет-с. гордость ослепляет..Мне хоть мужик..я и ним, как со своим братом.. всё равно, ближний…По службе нельзя…особенно верхо-глядов не люблю, нынешних образованных-то. С этими строг и взыскате-лен. Возмечтали очень. Предрассудкам этим я не верю, будто учёные с неба звёзды хватают. Видал я их : не лучше нас, грешных, да и к службе не так внимательны. У меня правило- всячески их теснить для пользы служ-бы..потому от них вред. Как-то , Фелиста Герасимовна, к простым людям больше сердце лежит. При нынешних строгостях случается с человеком не-счастье, выгонят из уездного училища за неуспехи или из низших классов семинарии : как его не призреть? Он и так судьбой убит, всего лишён, всем обижен. Да и люди-то как-то выходят по нашему делу понятливее и подобо-страстнее, душа у них открытие. По христианскому долгу, выведешь такого человека в люди, он тебе всю жизнь будет благодарен : и в посажённые от-цы зовёт, и в кумовья зовёт. Ну,и в будущем веке мзда…Вот Белогубов, ведь грамоты не знает, а я его люблю, Фелиста Герасимовна , как сына : в нём чувство есть. А признаться вам сказать, другой ваш жених..он ведь то-же начальством у меня.. Так могу судить..
Кукушкина. Что же такое?
Юсов. (делает серьёзное лицо.) Неблагожелателен.
Кукушкина. Отчего же? Ведь он не пьяница, не мот, к службе ле-нив?
Юсов. Да-с. Но ..(нюхает табак) неблагонадёжен.
Кукушкина. Каким же образом , растолкуйте , мне батюшка Аким Акимыч, ведь я мать.
Юсов. А вот извольте ли видеть. Имеет такого человека родственни-ком.. Аристарх Владимирович Вышневский.
Кукушкина. Знаю.
Юсов. Особа, уж можно сказать, особа.
Кукушкина. Знаю.
Юсов. А он оказывает непочтение.
Кукушкина. Знаю,знаю.
Юсов. Против начальства груб..высокомерие сверх границ и даже такие мысли..развращает юношество..а особенно вольнодумство. Начаоьст-во должно строго смотреть
Кукушкина. Знаю.
Юсов. А коли знаете , так сами сможете рассудить. Какие времена пришли, Фелиста Герасимовна, житья нет!
А от кого? От дряни, от мальчишек. Сотнями выпускают их ; заполнят нас совсем.
Кукушкина. Эх, Аким Акимыч, женится- переменится. А не знать всего этого я не могла, я не такая мать, без оглядки ничего не сделаю. У ме-ня такое правило : как только повадился молодой человек, так и пошлю кого - нибудь узнать про него всю подноготную или сама от посторонних людей выведаю. Все эти глупости в нём, по- моему, происходят от холостой жиз-ни. Вот как жениться, да мы на него насядем, так и с дядей помирится, и служить будет хорошо.
Юсов. Он переменится, и начальство к нему переменит-ся..(Помолчав.) Нет прежних чиновников, Фелиста Герасимовна! Упадёт чиновничество. Духу того нет. А какая жизнь была, Фелиста Герасимовна, рай просто! Умирать не надо. Купались, просто купались, Фелиста Гераси-мовна. Прежние -то чиновники были орлы..орлы, а теперь моложёжь, вехо-гляды, пустота какая-то.
Жадов входит.

Явление пятое.
Те же и Жадов.
Кукушкина. Милости просим, Василий Николаич, милости просим. Полина совсем стосковалась об вас. Все глаза проглядела, то к тому окошку подбежит, то к другому. Уж так любить, так любить!.. Я право, и невидыва-ла. Счастливы вы, Василий Николаич. За что вас так любят-то , скажите вы мне?
Жадов. Извините, Фелиста Герасимовна, я опоздал немного. Ах, Аким Акимыч! (кланяется.) Вы каким образом?
Кукушкина. Аким Акимыч так добры , так пекуться о своих чинов-никах.. я уж и не знаю, как быть им благодарной..Сами потрудились прие-хать, познакомиться.
Жадов. (Юсову.)Благодарю вас. А впрочем, напрасно беспокоились.
Юсов. Я ,Фелиста Герасимовна, больше для Белогубова. Родных у него нет, а я ему вместо отца…
Кукушкина. Уж не говорите, Аким Акимыч, вы сами семейный че-ловек, и я сейчас увидела, что вы стараетесь молодых людей всячески по-ощерять к семейной жизни. Я сама того же мнения, Аким Акимыч. (К Жа-дову). Вы себе представить не можете, Василий Николаич, как я страдаю, когда вижу, что два влюблённых сердца разделяют какие-нибудь препятст-вия. Когда читаешь роман, видишь, как обстоятельства запрещают влюб-лённым видеться, или родители не согласны, или состояние не позволяет,- как страдаешь в эту минуту. Я плачу, просто плачу! И как жестоки бывают иногда родители, которые не хотят уважить чувства своих детей. Некоторые даже умирают от любви по этому случаю. Но когда видишь, что всё идёт к благополучной развязке, все препятствия уничтожаются (восторженно), любовь торжествует и молодые люди соединяются законным браком, как сладко становится на душе. Так даже нега какая-то по всем членам.
Полина входит.
Полина. Пожалуйте, чай готов. (Увидав Жадова). Василий Никола-ич! Не стыдно ли заставлять так страдать? Я ждала , ждала вас.
Жадов. (целует руку).Виноват.
Кукушкина. Поди, дитя моё, поцелуй меня.
Полина. (Жадову).Пойдёмте.
Кукушкина. Пойдёмте, Аким Акимыч!
Уходят.
Белогубов и Юлинька входят с чашками в руках.

Явление шестое.
Белогубов и Юлинька.
Юлинька. Как я вижу , вы всё меня обманываете.
Белогубов. Как же я смею вас обманывать-с? С чем это сообразно?
Садятся.
Юлинька. Мужчинам верить ни в чём нельзя, решительно ни в чём.
Белогубов. Отчего же такая критика на мужчин?
Юлинька. Какая же критика, когда это истинная правда?
Белогубов. Не может быть-с. это один разговор; мужчины обыкно-венно комплементы говорят, а барышни им не верят, говорят, что мужчины обманщики.
Юлинька. Вы все знаете. Вы, должно быть, сами очень много ком-плементов говорили в своей жизни.
Белогубов. Мне некому было, да ч и не умею-с. Вам известно, что я недавно стал вхож в дом-с, а прежде этого и знакомства никакого не имел.
Юлинька. И вы никого не обманывали?
Белогубов. Насчёт чего вы спрашиваете?
Юлинька. Не говорите. Я вам ни одного слова не ве-рю.(Отворачивается).
Белогубов. Да за что же-с? Это даже обидно.
Юлинька. Кажется , можете понять.
Белогубов. Не понимаю-с.
Юлинька. Не хотите! (закрывает глаза платком).
Белогубов. Я вас могу заверить чем угодно-с , что я всегда-с… как был влюблён ,так и теперь.. Я вам уж докладывал..
Юлинька. Любите, а медлите.
Белогубов. Да-с …Теперь понимаю-с. так ведь это не такого роду дело-с скоро нельзя-с.
Юлинька. Отчего же Жадову можно?
Белогубов. Совсем другое дело-с. у него дяденька богатый-с, да и сам он образованный человек, везде может место иметь. Хоть и в учители пойдёт- всё хлеб-с.А я что-с? Пока не дадут места столоначальника не могу-с… Да ивы сами не захотите щи да кашу кушать-с. это только нам можно-с, а вы барышня, вам нельзя-с. а вот получу место, тогда совсем другой пе-реворот будет.
Юлинька. Когда же этот переворот будет?
Белогубов. Теперь скоро-с. обещали. Как только получу место, так в ту же минуту… только платье новое сошью…Я уж и маменьке говорил-с. вы не сердитесь, Юлия Ивановна, потому не от меня зависимо. Пожалуйте ручку.
Юлинька протягивает руку, не глядя на него. Он целует
Белогубов. Я уж и сам жду не дождусь.
Входят Жадов и Полина.
Юлинька. Уйдёмте, оставим их одних.
Уходят.

Явление седьмое.
Жадов и Полина(садчтся.)
Полина. Знаете , что я вам скажу?
Жадов. Нет ,не знаю.
Полина. Только вы, пожалуйста, маменьке не сказывайте.
Жадов. Не скажу, будьте покойны.
Полина. (подумав). Я сказала бы вам , да боюсь, что вы меня раз-любите.
Жадов. Вас разлюбить? Да разве это можно ?
Полина. Вы правду говорите?
Жадов. (берёт за руку). Да уж не разлюблю, поверьте.
Полина. Ну , смотрите же. Я вам по простоте скажу.(Тихо). У нас в доме всё обман, всё, всё, решительно всё. Вы , пожалуйста, ничему не верь-те, что вам говорят. За нами ничего нет. Маменька говорит, что нас любит, а совсем не любит, только хочет поскорее с рук сбыть. Женихам в глаза льстит , а за глаза ругает. Нас заставляет притворятся.
Жадов. Вас это возмущает? Возмущает?
Полина. Только я не притворяюсь, я и самом деле вас люблю.
Жадов. Вы меня с ума сведёте! (целует руку).
Полина. Да ещё вот что я вам скажу : мы ведь совсем не образова-ны. Ещё Юлия кой-что знает, а я так вовсе дурочка.
Жадов. Как дурочка?
Полина. Так, бывают дурочки. Ничего не знаю, ничего не чита-ла…что вы иногда говорите, ничего не понимаю, решительно ничего
Жадов. Вы ангел! (Целует у ней руку.).
Полина. Я вот только добрее Юлиньки, а глупее её гораздо.
Жадов. За то-то я вас и люблю, что вас не успели ничему выучить, не успели испортить вашего сердца. Вас надобно поскорее взять отсюда. Мы с вами начнём новую жизнь. Я с любовью займусь вашим воспитанием. Каое наслаждение ожидает меня!
Полина. Ах, поскорей бы!
Жадов. Что же откладывать? Я уж решился. (Страстно смотрит на неё).
Молчание.
Полина. У вас есть знакомые купцы?
Жадов. Что за вопрос? На что вам?
Полина. Так. Мне хочется знать.
Жадов. Я не понимаю, однако, для чего же вам это?
Полина. А вот для чего. Белогубов говорит, что у него есть знако-мые купцы и что они дарят ему жилетки, а когда он женится, тогда будут дарить материи жене на платье.
Жадов. Вот что! Ну, нет , нам дарить не будут. Мы с вами будем са-ми трудиться. Так ведь , Полина?
Полина. (рассеяно). Да-с.
Жадов. Нет, Полина, вы ещё не знаете высокого блаженства жить своим трудом. Вы во всём обеспечены , бог даст, узнаете. Всё, что мы при-обретём, будет наше, мы уж никому не будем обязаны. Понимаете вы это? Тут два наслаждения: наслаждение трудом и наслаждение свободно и с спо-койной совестью распоряжаться своим добром, не давая никому отчёта. А это лучше всяких подарков. Не правда ли, Полина, ведь лучше?
Полина. Да-с, лучше.
Молчание.
Хотите я вам загадаю загадку?
Жадов. Загадывайте.
Полина. Что идёт без ног?
Жадов. Вот какая загадка! Дождик!
Полина. Как это вы всё знаете! Досадно, право. Я так никак не могла отгадать, уж Юлинька сказала.
Жадов. Дитя! Останьтесь всегда таким ребёнком.
Полина. А можно счесть звёзды на небе?
Жадов. Можно.
Полина. Нет ,нельзя. Я вам не поверю.
Жадов. Да нечего и трудиться считать, они уж сосчитаны.
Полина. Вы смеётесь надо мной. (Отворачивается).
Жадов. (нежно) Мне смеяться над вами. Полина! Я всю жизнь хочу посвятить вам. Посмотрите на меня хорошенько, могу ли я смеяться над ва-ми?
Полина. (смотрит на него). Нет, нет…
Жадов. Вы говорите, что вы дурочка, - я дурак. Смейтесь надо мной! Да уж многие и смеются. Без средств, без состояния, с одними наде-ждами на будущее, я женюсь на вас. Зачем ты женишься?говорят мне. За-чем? Затем, что люблю вас, что верю в людей. Что я поступаю необдуманно ,- с этим я согласен. Когда же мне думать, я так люблю вас, что мне некогда думать.
Кукушкина и Юсов входят.
Полина. (с некоторым чувством). Я сама вас люблю.
Жадов целует у ней руку.
Кукушкина (Юсову). Посмотрите, точно голуби воркуют. Не ме-шайте им. Трогательно видеть!
Белогубов и Юлинька входят.
Явление восьмое.
Жадов, Кукушкина, Полина, Юсов, Белогубов и Юлинька.
Жадов. (оборачиваясь, берёт Полину за руку и подводитк Кукушки-ной). Фелиста Герасимовна, отдайте мне это сокровище.
Кукушкина. Признаюсь вам, мне тяжело с ней расставаться. Это любимая моя дочь.. она была бы мне утешением на старости.. но бог с ней, возьмите её.. её счастие для меня дороже.(Закрывает лицо платком.)
Жадов и Полина целуют у ней руки. Белогубов подаёт ей стул.Садтися.
Юсов. Вы истинная мать, Фелиста Герасимовна.
Кукушкина. Да, я этим похвастаться могу.(С жаром).нет , воспи-тание дочерей неблагодарное дело! Вырастишь , взлелеешь подле себя, и потом отдай человеку .. останься сиротой.. ужасно!(закрывает глаза плат-ком.)
Белогубов. Маменька, мы вас не оставим.
Полина и Юлинька. (вместе). Маменька, мы вас не оставим.

Действие третье.
Лица :
Жадов.
Мыкин, его приятель, учитель.
Досужев.
Юсов.
Белогубов.

1-й чиновники
2-й
Григорий половые.
Василий
Гости и половые в другой комнате
.(между вторым и третьим действиями проходит около года.)
трактир. Задняя занавесь на втором плане, посреди машина, направо отворённая дверь, в которую видна другая комната, налево вешалка для платья, на авансцене по обе стороны столы с диванами.

Явление первое.
Василий стоит у машины и читает газету. Григорий стоит у двери и смотрит в другую комнату, Жадов и Мыкин входят. Григорий их провожа-ет , стирает со стола и стелет салфетку.
Мыкин. Ну что, старый приятель, как поживаешь?
Жадов. Плохо брат.(Григорию) Дай-ка нам чаю.
Григорий уходит.
А ты как?
Мыкин. Ничего. Живу себе, учительствую понемногу.
Садятся.
Жадов. Много ли ты получаешь?
Мыкин. Двести рублей.
Жадов. Тебе довольно?
Мыкин. Так и живу, соображаясь со средствами. Лишних затей, как видишь, не завожу.
Жадов. Да, холостому жить можно.
Мыкин. И тебе не надобно было жениться! Нашему брату жениться не след. Где уж нам, голякам! Сыт, прикрыт чем-нибудь от влияния стихий - и довольно. Знаешь пословицу : одна голова не бедна, а хоть и бедна, так одна.
Жадов. Дело сделано.
Мыкин. Посмотри ты на себя, такой ли ты был прежде. Что ,брат, видно, укатали сивку крутые горки? Нет , нашему брату жениться нельзя. Мы работники.
Григорий подаёт чай. Мыкин наливает.
Уж служить , так служить; для себя пожить после успеем, коли придётся.
Жадов. Что ж делать-то! Я полюбил её очень.
Мыкин. Мало ли что, полюбил! Разве другие -то не любят? Эх брат, ия любил, да не женился вот. И тебе не следовало жениться.
Жадов. Да отчего же?
Мыкин. Очень просто. Холостой человек думает о службе, а жена-тый о жене. Женатый человек не надёжен.
Жадов. Ну, вот вздор.
Мыкин. Нет, не вздор. Я не знаю , чего бы я не сделал для той де-вушки, которую любил. Но я решился лучше принесть жертву. Лучше ,брат, заморить в себе это весьма законное чувство, чем подвергнуться искушени-ям.
Жадов. Я думаю, тебе нелегко было?
Мыкин. Ну, да уж что говорить! Отказаться вообще нелегко; а от-казаться от любимой женщины, когда и препятствий никаких нет, кроме бедности… Ты очень любишь свою жену?
Жадов. Безумно.
Мыкин. Плохо дело! Умна она?
Жадов. Право , не знаю. Знаю только, что она мила необыкновенно. Какая-нибудь безделица расстроит её, она так мило, так искренно распла-чется, что сам, глядя на неё заплачешь.
Мыкин. Ты мне скажи откровенно, как ты живёшь. Я ведь тебя полтора года назад видал.
Жадов. Изволь. История моя коротка. Я женился по любви, как ты знаешь, взял девушку неразвитую, воспитанную в общественных предрас-судках, как и все почти наши барышни, мечтал её воспитать в наших убеж-дениях, и вот уж год женат...
Мыкин. И что же?
Жадов. Разумеется ничего. Воспитывать мне её некогда, да я и не умею приняться за это дело. Она так и осталась при своих понятиях; в спо-рах, разумеется, я ей должен уступать. Положение, как видишь, незавидное, а поправить нечем. Да она меня и не слушает, она меня просто не считает за умного человека. По их понятию, умный человек должен быть непременно богат.
Мыкин. Вот куда пошло! Ну, а как насчёт средств?
Жадов. Работаю с утра до ночи.
Мыкин. И всё не хватает?
Жадов. Нет, жить можно.
Мыкин. Ну, а жена?
Жадов. Дуется немного, иногда поплачет. Что ж делать?
Мыкин. Жаль мне тебя. Нет , брат,- на жениться нельзя. Я вот год был без места, ел один чёрный хлеб. Что б я с женой-то делал?
Досужев входит.

Явление второе.
Те же и Досужев.
Досужев (садясь у другого стола). Гарсон, жизни!
Василий. Какой прикажете?
Досужев. Рябиновой . С приличной нашему званию закуской.
Василий. Слушаю-с. (идёт к двери.)
Досужев. Французской горчицы! Слышишь? Трактир запечатаю. Григорий , запусти шарманку.
Григорий. Сейчас-с. (заводит машину.)
Мыкин. Вот это, должно быть, холостой.
Досужев. Что вы на меня смотрите? Я вот карася дожидаюсь.
Жадов. Какого карася?
Досужев. Придёт с рыжей бородой, я его буду есть.
Василий приносит водку.
Ты , Василий, поглядывай его там. Как придёт, так скажи мне.
Машина играет.
Господа, видали, как пьяные немцы плачут? (Представляет плачущего немца).
Жадов и Мыкин смеются. Машина замолкает.
Мыкин. (Жадову.) Ну, прощай! Как-нибудь зайду к тебе.
Жадов. Прощай.
Мыкин уходит.
Василий (Досужеву). Пожалуйте, пришёл-с.
Досужев. Позови сюда.
Василий. Нейдёт-с. Сел в заднюю комнату.
Досужев (Жадову). Конфузится. Прощайте! Коли посидите здесь, я приду поговорить с вами, мне ваша физиономия понравилась.(Уходит).
Жадов. (Василью). Дай-ка что-нибудь почитать.
Василий (подаёт книгу.) Извольте вот прочитать статейку. Одоб-ряют-с.
Жадов читает. Входят: Юсов, Белогубов, 1-й и 2-й чиновники.

Явление третье
Жадов , Юсов, Белогубов, 1-й и 2-й чиновники..
Белогубов. Аким Акимыч, мы там пообедали, позвольте вас здесь вином угостить, и музыка поиграет-с.
Юсов. Угощай, угощай!
Белогубов. Какого прикажете? Шампанского-с?
Юсов. Ну его..
Белогубов. Так рейнвейну-с ? Господа, садитесь!
Садятся все кроме Белогубова.
Василий! Принеси рейнвейну, заграничной разливки.
Василий уходит.
А , братец, здравствуйте! Не угодно ли с нами за компанию? (Подходит к Жадову.)
Жадов. Благодарю вас. Я не пью.
Белогубов. Что это, братец, помилуйте! Для меня-то!.. одну рюмоч-ку.. мы с вами теперь родственники!
Василий приносит вино, Белогубов подходит к своему столу.
Наливай!
Василий наливает.
Юсов. Ну брат, за твоё здоровье(Берёт рюмку и встаёт).
1-й и 2-й чиновники. За ваше здоровье-с.(Берут рюмки и встают.)
Юсов. (показывая пальцем на голову Белогубова). В этом лбу, в этой голове всегда видел прок.
Чокаются рюмками.
Поцелуемся!
Целуются.
Белогубов. Нет позвольте ручку-с.
Юсов. (прячет руки). Не надо, не надо.(Садиться.)
Белогубов. Через вас человеком стал-с.
1-й и 2-й чиновники. Позвольте-с (Чокаются с Белогубовым, пьют и садятся).
Белогубов (наливает рюмку и подаёт на подносе Жадову). Братец сделайте одолжение.
Жадов. Я вам сказал ,что не пью.
Белогубов. Нельзя-с, братец, обидите.
Жадов. Это скучно наконец.
Белогубов. Коли вина не угодно, чем прикажете вас потчевать? Че-го только пожелаете, братец, всё с удовольствием.
Жадов. Ничего мне не нужно. Оставьте меня в покое!(Читает).
Белогубов. Ну , как угодно.не знаю , братец, за что обижаете. Я со всем расоложением…(Отходит к своему столу.)
Юсов. (Тихо.) Оставьте его.
Белогубов. (садиться). Господа, ещё по рюмочке !(Наливает). Пи-рожного прикажете ли? Василий ,принеси пирожного побольше!
Василий уходит.
Юсов. Ты чего-то нынче разгулялся! Должно быть, ловко хватил?
Белогубов (показывая на карман). Попало-таки! А кому? Всё вам обязан.
Юсов. Зацепил, должно быть?
Белогубов (вынимает пачку ассигнаций).вот они-с.
Юсов. Да уж я знаю тебя, у тебя рука-то не сфальшивит.
Белогубов (прячет деньги).нет, позвольте! Кому же я обязан? Разве бы я понимал что, кабы не вы? От кого в люди пошёл, от кого жить стал, как не от вас?
Под вашим крылом воспитался! Другой бы того и в десять лет не уз-нал, всех тонкостей и оборотов, что я в четыре год узнал. С вас пример брал во всём, а то где бы мне с моим то умом! Другой отец того не сделает для сына, что для меня вы сделали. (утирает глаза.)
Юсов. У тебя душа благородная, ты можешь чувствовать, а другие не могут.
Василий приносит пирожное.
Белогубов. Что бы я был? Дурак-с! А теперь член общества, все уважают, по городу идёшь, все купцы кланяются, в гости позовут, не знают, где посадить, жена любит. А то за что бы ей любить-то меня, дурака? Васи-лий! Нет ли у вас конфект каких дорогих?
Василий. Можно достать-с.
Белогубов (Юсову). Это жене-с.(Василию).Ну, такты заверни в бума-гу побольше. Что хочешь возьми ничего не пожалею.
Василий идёт.
Постой! И пирожного туда положи всякого.
Юсов. Будет с неё ,избалуешь.
Белогубов. Нельзя-с. (Василию). Всего положи, слышишь?
Василий. Слушаю-с.(Уходит)
Белогубов. Люблю ,очень люблю жену-с. Будешь угождать, и она будет больше любить. Аким Акимыч. Что я перед ней-с? Она образован-ная-с… Платье нынче купил-с.. то есть, не купил, а так взял, после сочтём-ся.
Юсов. Всё равно. Неужели деньги платить? Может быть, дело какое-нибудь будет, ну и квит. Гора с горой не сходится, а человек с челоеком сходятся.
Василий приносит конфеты в бумаге.
Белогубов. Положи в шляпу. Ещё по рюмочке-с.(Наливает). Васи-лий! Ещё бутылку.
Юсов. Будет.
Белогубов. Нет, уж позвольте-с. Здесь не вы распоряжаетесь, а я.
Василий уходит.
1-й чиновник. Какой случай был! Писарёк у нас, так, дрянненький, какую штуку выкинул! Фальшивую копию с решения написал (что ему в голову пришло!) и подписался за всех присутствующих, да и снёс к истцу. А дело-то интересное , денежное. Только он копию-то не отдал, себе на уме, а только показал. Ну , и деньги взял большие. Тот после пришёл в суд, ан дело-то совсем не так.
Белогубов. Это уж подлость! За это выгнать нужно.
Юсов. Именно выгнать. Не марай чиновников. Ты возьми так что-бы и проситель был не обижен и чтобы ты был доволен. Живи по закону; живи так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Что за большим-то го-нятся! Курочка по зёрнышку клюёт, да сыта бывает. А этот уж что зачело-век! Не нынче, так завтра под красную шапку угодит.
Белогубов. (наливает рюмку). Пожалуйте, Аким Акимыч! Что я у вас поппрошу , вы мне не откажете? Я вам в ножки поклонюсь.
Юсов. Проси.
Белогубов. Помните, вы прошлый раз прошлись под машину: "по улице мостовой"-с ?
Юсов. Ишь что выдумал!
Белогубов. Осчастливьте, Аким Акимыч! Так, чтобы уж я всю жизнь помнил.
Юсов. Изволь, изволь. Для тебя только! Вели пустить "По улице мостовой".
Белогубов. Эй Василий! Пусти " По улице мостовой", да постой у двери, посмотри, чтоб не вошёл кто.
Василий. Слушаю-с.(Заводит машину).
Юсов. (Показывая на Жадова). Вот этот-то! Не люблю я его. Пожа-луй, подумает что-нибудь.
Белогубов. (Садясь к Жадову). Братец, будьте с нами по родственно-му. Вот Аким Акимыч вас конфузится.
Жадов. Чего же он конфузится?
Белогубов. Да они потанцевать хотят. Надо ведь , братец, и развле-чение какое-нибудь иметь после трудов. Не всё ж работать, надо и себя по-тешить.что ж такое! Это удовольствие невинное, мы никого не обижаем.
Жадов. Танцуйте, сколько угодно, я вам не мешаю.
Белогубов. (Юсову). Ничего-с, Аким Акимыч, он с нами по-родственному.
Василий. Прикажете пустить?
Юсов. Пускай!
Машина играет "по улице мостовой". Юсов пляшет. По окончании все кроме Жадова ,хлопают.
Белогубов. Нет, уж теперь нельзя-с! Надо шампанского выпить! Ва-силий, Бутылку шампанского! Да много ли денег за всё?
Василий (Считает на счётах). Пятнадцать рублей-с.
Белогубов. Получи!(Отдаёт). Вот тебе полтинник на чай.
Василий . Благодарю покорно-с.(Уходит).
Юсов . (Громко).Вы, молодежь, молокососы, чай, смеяться над ста-риком!
1-й чиновник. Как можно, Аким Акимыч, мы не знаем как вас бла-годарить!
2-й чиновник. Да-с.
Юсов. Мне можно плясать. Я всё в жизни сделал, что предписано человеку. У меня душа покойна ,сзади ноша не тянет, семейство обеспечил,-мне теперь можно плясать. Я теперь только радуюсь на божий мир! Птичку увижу, и на ту радуюсь, цветок увижу, и на него радуюсь ; премудрость во всём вижу.
Василий приносит бутылку, откупоривает и наливает в продолжение речи Юсова.
Помня свою бедность, нищую братию не забываю. Других не осуж-даю, как некоторые молокососы из учёных! Кого мы можем осуждать! Мы не знаем, что ещё сами-то будем! Посмеялся ты нынче над пьяницей, а зав-тра сам,может быть, будешь пьяница; осудишь нынче вора, а может быть, сам завтра будешь вором. Почём мы знаем своё определение, кому чем на-значено? Знаем одно, что все там будем. Вот ты нынче посмеялся (показывая на Жадова), что я плясал; а завтра, может быть хуже меня за-пляшешь. Может быть (кивая головой на Жадова), и за подаянием пойдёшь, и руку протянешь. Вот гордость-то до чего доводит! Гордость , гордость! Я плясал от полноты души. На сердце весело, на душе покойно! Я никого не боюсь! Я хоть на площади перед всем народом буду плясать. Мимоходящие скажут: "Сей человек пляшет, должно быть, душу имеет чисту!" и пойдёт всякий по своему делу.
Белогубов. (поднимая бокал).Господа! За здоровье Аким Акимыча! Ура!
1-й и 2-й чиновники. Ура!
Белогубов. Вот бы вы, Аким Акимыч, осчастливили нас, заехали к нам как-нибудь. Мы ещё с женой люди молодые, посоветовали бы нам, по-ученье бы сказали, как жить в законе и все обязанности исполнять. Кажется , будь каменный человек, и тот в чувство придёт, как вас послушает.
Юсов. Заеду как-нибудь.(Берёт газету).
Белогубов. (Наливает бокал и подносит Жадову) . Уж я , братец, от вас не отстану.
Жадов. Что вы мне не дадите почитать! Интересная статья попалась, а вы всё мешаете.
Белогубов. (садясь подле Жадова). Братец, вы на меня напрасно претензию имеете. Бросимте , братец, всю эту вражду. Выкушайте! …Выпете. Вам легче будет. для меня теперь это ничего не значит-с. будем-те жить по-родственному.
Жадов. Нельзя нам с вами жить по-родственному.
Белогубов. Отчего же-с?
Жадов. Не пара мы.
Белогубов. Да, конечно, кому какая судьба. Я теперь в счастии, а вы в бедном положении. Что ж, я не горжусь. Ведь кому судьба. Я теперь всё семейство поддерживаю, и маменьку. Я знаю, братец, что вы нуждаетесь может быть вам деньги нужны4 не обидьтесь, сколько могу! Я даже и за одолжение не сочту. Что за счёты между родными!
Жадов. С чего вы выдумали предлагать мне деньги!
Белогубов. Братец, я теперь в довольстве, мне долг велит помогать. Я , братец, вижу вашу бедность.
Жадов. Какой я вам братец! Оставьте меня.
Белогубов. Как угодно! Я от души предлагал. Я , братец, зла не пом-ню, не в вас. Мне только жаль смотреть на вас с женой с вашей. (Отходит к Юсову.)
Юсов. (бросая газету). Что нынче пишут! Ничего нравоучительного нет!(Наливает Белогубову.) Ну, допивай. Пойдёмте!
Белогубов. (допивает). Пойдёмте!
Василий и Григорий подают шинели.

Василий (подаёт Белогубову два свёртка).Вот , захватите-с.
Белогубов. (умилённо). Для жены-с. Люблю-с.
Уходят. Досужев входит.

Явление четвертое
Жадов и Досужев.
Досужев. "Не стая воронов слетелась!"
Жадов. Правда ваша.
Досужев. Поедемте в Марьину рощу.
Жадов. Мне нельзя.
Досужев. Отчего же? Семья, что ли? Детей нянчить надобно?
Жадов. Детей не нянчить, а жена дома дожидается.
Досужев. Да вы давно с ней не видались?
Жадов. Как давно? Сегодня утром.
Досужев. Ну, так это недавно. Я думал, дня три не видались.
Жадов смотрит на него.
Что вы на меня смотрите! Я знаю, что вы думаете обо мне. Вы думаете, что я такой же, как вот эти франты, что ушли; так ошибаетесь. Ослы во львиной шкуре! Только шкура-то и страшна. Ну, и пугают народ.
Жадов. Признаться вам сказать, я никак не разберу, что вы за чело-век.
Досужев. А вот, изволите ли видеть, во-первых - я веселый человек, а во-вторых - замечательный юрист. Вы учились, я это вижу, и я тоже учил-ся. Поступил я на маленькое жалованье; взяток брать не могу - душа не переносит, а жить чем-нибудь надо. Вот я и взялся за ум: принялся за адво-катство, стал купцам слезные прошения писать. Уж коль не ехать, так да-вайте выпьем. Василий, водки!
Василий уходит.
Жадов. Я не пью.
Досужев. Где вы родились? Ну, а это вздор! Со мной можно. Ну, вот-с, стал я слезные прошения писать. Ведь вы не знаете, что это за народ! Я вам сейчас расскажу.
Входит Василий.
Налей две. Получи за весь графин. (Отдает деньги.)
Жадов. И с меня за чай. (Отдает.)
Василий уходит.
Досужев. Выпьем!
Жадов. Извольте: для вас только, а то, право, не пью.
Чокаются и пьют. Досужев наливает еще.
Досужев. Напиши бороде прошение просто да возьми с него недоро-го, так он тебя оседлает. Откуда фамильярность явится: "Ну, ты, писака! На тебе на водку". Почувствовал я к ним злобу неукротимую! Выпьемте! "Пи-ти вмерти, й не пити вмерти; так вже лучше пити вмерти".
Пьют.
Стал я им писать по их вкусу. Например: надо представить вексель ко взы-сканию - и всего-то десять строк письма, а ему пишешь листа четыре. На-чинаю так: "Будучи обременен в многочисленном семействе количеством членов". И все его орнаменты вставишь. Так напишешь, что он плачет, а вся семья рыдает до истерики. Насмеешься над ним да возьмешь с него кучу денег, вот он и уважает тебя, и кланяется в пояс. Хоть веревки из него вей. Все их толстые тещи, все бабушки невест тебе сватают богатых. Человек-то уж очень хорош, по душе им пришелся! Выпьемте!
Жадов. Будет!
Досужев. За мое здоровье!
Жадов. Уж разве за ваше здоровье.
Пьют.
Досужев. Много надо силы душевной, чтобы с них взяток не брать. Над честным чиновником они сами же смеяться будут; унижать готовы - это им не с руки. Кремнем надо быть! И храбриться-то, право, не из чего! Тащи с него шубу, да и все тут. Жаль, не могу. Я только беру с них деньги за их невежество да пропиваю. Эх! Охота вам было жениться! Выпьемте. Как вас зовут?
Жадов. Василий.
Досужев. Тезка. Выпьем, Вася.
Пьют.
Я вижу, ты хороший человек.
Жадов. Какой я человек! Я ребенок, я об жизни не имею никакого понятия. Все это ново для меня, что я от вас слышу. Мне тяжело! Не знаю, вынесу ли я! Кругом разврат, сил мало! Зачем же нас учили!
Досужев. Пей, легче будет.
Жадов. Нет, нет! (Опускает голову на руки.)
Досужев. Так ты не поедешь со мной?
Жадов. Не поеду. Зачем вы меня поили? Что вы со мной сделали!
Досужев. Ну, прощай! Вперед будем знакомы! Захмелел, брат! (Жмет Жадову руку.) Василий, манто! (Надевает шинель.) Ты меня строго не суди! Я человек потерянный. Постарайся быть лучше меня, коли мо-жешь. (Идет к двери и возвращается.) Да! Вот еще тебе мой совет. Может быть, с моей легкой руки, запьешь, так вина не пей, а пей водку. Вино нам не по карману, а водка, брат, лучше всего: и горе забудешь, и дешево! Adieu! (Прощай! (фр.)) (Уходит.)
Жадов. Нет! Пить не хорошо! Ничего не легче, - еще тяжелей. (За-думывается.)
Василий, по приказанию из другой залы, заводит машину. Машина играет "Лучинушку". Жадов поет.
"Лучина, лучинушка березовая!.."
Василий. Пожалуйте-с! Не хорошо-с! Безобразно-с!
Жадов машинально надевает шинель и уходит
.

Действие четвертое
Лица:
Василий Николаевич Жадов.
Полина, жена его.
Юлинька, жена Белогубова.
Фелисата Герасимовна Кукушкина.
Сцена представляет очень бедную комнату. Направо окно, у окна стол, на левой стене зеркало.

Явление первое
Полина (одна, смотрит в окно). Как скучно, просто смерть! (По-ет.) "Матушка, голубушка, солнышко мое! Пожалей, родимая, дитятко твое". (Смеется.) Какая песня в голову пришла! (Опять задумывается.) Провалился бы, кажется, от скуки. Загадать разве на картах? Что ж, за этим дело не станет. Это можно, можно. Чего другого, а это у нас есть. (Достает из стола карты.) Как хочется поговорить с кем-нибудь. Кабы кто-нибудь пришел, вот бы я была рада, сейчас бы развеселилась. А то на что это похо-же! Сиди одна, все одна … Уж нечего сказать, люблю поговорить. Бывало, мы у маменьки, утро-то настанет, трещим, трещим, и не увидишь, как прой-дет. А теперь и поговорить не с кем. Разве к сестре сбегать? Да уж поздно. Эко, я дура, не догадалась пораньше. (Поет.) "Матушка, голубушка …". Ах, я и забыла погадать-то … Об чем бы загадать-то? А вот загадаю я, будет ли у меня новая шляпка? (Раскладывает карты.) Будет, будет ... будет, бу-дет. (Хлопает в ладоши, задумывается и потом поет.) "Матушка, голу-бушка, солнышко мое! Пожалей, родимая, дитятко твое".
Входит Юлинька.

Явление второе
Полина и Юлинька.
Полина. Здравствуй, здравствуй!
Целуются.
Как я тебе рада. Скидай шляпку!
Юлинька. Нет, я к тебе на минуту.
Полина. Ах, как ты хорошо одета, сестрица!
Юлинька. Да, я теперь себе покупаю все, что только есть лучшего и нового из-за границы.
Полина. Счастлива ты, Юлинька.
Юлинька. Да, я могу про себя сказать, что я счастлива. А ты, По-линька, как ты живешь? Ужасно. Нынче совсем не такой тон. Нынче у всех принято жить в роскоши.
Полина. Что же мне делать? Разве я виновата?
Юлинька. А мы вчера в парке были. Как весело было - чудо! Какой-то купец угощал нас ужином, шампанским, фруктами разными.
Полина. А я все дома сижу одна, со скуки погибаю.
Юлинька. Да, Полина, я уж теперь совсем не та стала. Ты не мо-жешь представить, как деньги и хорошая жизнь облагораживают человека. В хозяйстве я теперь ничем не занимаюсь, считаю низким. Я теперь все пренебрегаю, кроме туалета. А ты! ты! это ужасно! Что же твой муж делает, скажи, пожалуйста?
Полина. Он меня даже и к вам не пускает, все велит сидеть дома и работать.
Юлинька. Как это глупо! Представляет из себя умного человека, а нынешнего тону не знает. Он должен знать, что человек создан для общест-ва.
Полина. Как ты говоришь?
Юлинька. Человек создан для общества. Кто ж этого не знает! Это нынче решительно всем известно.
Полина. Хорошо, я это ему скажу.
Юлинька. Ты бы с ним ссориться попробовала?
Полина. Пробовала, да что толку. Он всегда прав выходит, а я вино-вата остаюсь.
Юлинька. Да он любит тебя?
Полина. Очень любит.
Юлинька. А ты его?
Полина. И я люблю.
Юлинька. Ну, так ты сама виновата, душа моя. Лаской из мужчин ничего не сделаешь. Ты к нему ластишься - вот он и сидит сложа руки, ни об тебе, ни об себе не думает.
Полина. Он много работает.
Юлинька. Да что проку в его работе-то. Вот мой муж и немного работает, а посмотри, как мы живем. Надобно правду сказать, Онисим Пан-филыч для дому отличный человек, настоящий хозяин; чего, чего у нас нет, кабы ты посмотрела. И в какое короткое время! Откуда он только берет! А твой! Что это? Ведь срам смотреть, как вы живете.
Полина. Он все говорит: сиди, работай, не завидуй другим; будем и мы жить хорошо.
Юлинька. Да когда же это будет? Состареешься, пока дождешься. На что тогда удовольствие! Всякое терпение лопнет.
Полина. Что же мне делать?
Юлинька. Он просто тиран. Что с ним много-то разговаривать! Скажи, что ты его не любишь, - вот и все тут. Или вот что лучше: ты скажи ему, что тебе надоела такая жизнь, что ты не хочешь с ним жить и пере-едешь к маменьке, и чтоб он не знал тебя. А я маменьку предупрежу об этом.
Полина. Хорошо, хорошо! Я это обделаю в лучшем виде.
Юлинька. Да сумеешь ли ты?
Полина. Еще бы! Я какую хочешь сцену сыграю, не хуже всякой ак-трисы. Во-первых, нас дома с малолетства к этому приучили, а теперь я все сижу одна, работать-то скучно; я все сама с собою и разговариваю. Так нау-чилась, что чудо. Только немного жаль его будет.
Юлинька, А уж ты не жалей! А я тебе, Полинька, шляпку привезла. (Вынимает из картона.)
Полина. Ах, какая прелесть! Спасибо, сестрица, душенька. (Целует ее.)
Юлинька. А то у тебя старая-то уж нехороша.
Полина. Ужасная мерзость! Скверно на улицу выйти. Вот я теперь мужа подразню. Вот, скажу, милый мой, посторонние купили, а ты не дога-даешься.
Юлинька. Да уж нечего делать, Полинька, мы пока, сколько можем, будем тебя поддерживать. Только не слушай ты, пожалуйста, своего мужа. Ты ему растолкуй хорошенько, что ты его даром любить не будешь. Ты, глупенькая, пойми, за что их даром любить-то, мужьев-то? Это довольно странно! Обеспечь меня, дескать, во всем, чтобы я блистала в обществе, тогда я тебя и стану любить. Он от капризу не хочет твоего счастия, а ты молчишь. Попроси только он у дяди, и ему дадут такое же доходное место, как и у моего мужа.
Полина. Уж я теперь к нему пристану.
Юлинька. Ты представь себе: ты такая хорошенькая, одень-ка тебя со вкусом да посади в театр … при огне-то … все мужчины так на тебя лор-неты и уставят.
Полина. Не говори, сестрица, заплачу.
Юлинька. Вот тебе денег (достает из портмоне), иногда что по-надобится, так можешь и без мужа обойтись. У нас теперь есть средства, так что мы решились даже другим благодетельствовать.
Полина. Спасибо, сестрица! Только он, пожалуй, рассердится.
Юлинька. Велика важность! Что на него смотреть-то! От родных, не от чужих. Что ж, по его милости, голодной сидеть! Прощай, Полина.
Полина. Прощай, сестрица. (Провожает ее.)
Юлинька уходит.

Явление третье
Полина. Какая эта Юлинька у нас умная! А я-то дура, дура! (Увидав картон.) Новая шляпка! Новая шляпка! (Хлопает в ладоши.) Я теперь це-лую неделю буду весела, если только муж не расстроит. (Поет.) "Матушка, голубушка …" (и т.д.).
Кукушкина входит.

Явление четвертое
Полина и Кукушкина.
Кукушкина. У тебя все песенки на уме.
Полина. Здравствуйте, маменька! От скуки.
Кукушкина. Я совсем и ходить-то к тебе не хотела.
Полина. Отчего же, маменька?
Кукушкина. Мерзко мне, сударыня, мерзко бывать у вас. Да так уж мимо шла, так зашла к тебе. Нищенство, бедность … фу … я этого видеть не могу. У меня чистота, у меня порядок, а здесь - что такое! Изба деревен-ская! Гадость!
Полина. Чем же я-то виновата?
Кукушкина. Бывают же такие мерзавцы на свете! А впрочем, я его не виню: я на него никогда надежды не имела. Ты-то что ж молчишь, суда-рыня? Не я ли тебе твердила: не давай мужу потачки, точи его поминутно, и день, и ночь: давай денег да давай, где хочешь возьми, да подай. Мне, мол, на то нужно, на другое нужно. Маменька, мол, у меня тонкая дама, надо ее прилично принять. Скажет: нет у меня. А мне, мол, какое дело? Хоть укра-ди, да подай. Зачем брал? Умел жениться, умей и жену содержать прилично. Да этак с утра да до ночи долбила бы ему голову-то, так авось , бы в чувство пришёл. У меня бы на твоём месте другого и разговору не было.
Полина. Что ж делать-то маменька, у меня в характере никакой строгости нет.
Кукушкина. Нет, уж ты лучше скажи, что у тебя всё нежности на уме, всё бы ты вешалась к нему на шею. Обрадовалась, что замуж вышла, дождалась. Бесстыдница! А нет, чтобы об жизни подумать. И в кого это ты такая уродилась! У нас в роду все решительно холодны к мужьям : больше всё думают о нарядах, как одеться приличнее, блеснуть перед другими. От-чего и не приласкать мужа, да надобно, чтобы он чувствовал, за что его лас-кают. Вот Юлинька, когда муж привезёт ей что-нибудь из городу, так и ки-нется ему на шею, так и замрёт, насилу стащат. Оттого он чуть не каждый день носит ей подарки. А не привезёт, так она губы надует и не говорит с ним два дни. Висни, пожалуй , к ним на шею-то, они и рады, им только это и нужно. Стыдись!
Полина. Я чувствую , что я глупа; он приласкает меня немного , а я и рада.
Кукушкина. А вот погоди, мы на него насядем обе, так авось пода-стся. Главное- не баловать и не слушать его глупостей : он своё, а ты своё ; спорь до обмороку, а не уступай. Уступи им , так они готовы на нас хоть воду возить. Да и гордость-то, гордость-то ему сшибить надо. Ты знаешь ли, что у него на уме?
Полина. Где мне знать.
Кукушкина. Это, вот видишь ли, есть такая дурацкая философия, я недавно в одном доме слышала, нынче она в моду пошла. Она забрали себе в голову, что умней всех на свете, а то все дураки да взяточники. Какая глу-пость-то непростительная! Мы, говорят, не хотим брать взяток, хотим од-ним жалованьем. Да после этого житья не будет! За кого ж дочерей-то отда-вать? Ведь этак, чего доброго, и род человеческий прекратится. - Взят-ки! Что за слово взятки? Сами ж его выдумали, чтобы обидеть хороших лю-дей. Не взятки, а благодарность! А от благодарности отказываться грех, обидеть человека надо. Коли ты холостой человек, на тебя и суда нет, юрод-ствуй, как знаешь. Пожалуй, хоть и жалованья не бери. А коли женился, так умей жить с женой, не обманывай родителей. За что они терзают родитель-ское сердце? Другой полоумный вдруг берет воспитанную барышню, кото-рая с детства понимает жизнь и которую родители, не щадя ничего, воспи-тывают совсем не в таких правилах, даже стараются, как можно, отдалять от таких глупых разговоров, и вдруг запирает ее в конуру какую-то! Что же, по-ихнему, из воспитанных барышен им хочется прачек переделать? Да это весь свет перевернется. Уж коли хотят жениться, так и женились бы на ка-ких-нибудь заблужденных, которым все равно, что барыней быть, что ку-харкой, которые, из любви к ним, рады будут себе и юбки стирать и по гря-зи на рынок трепаться. А ведь есть такие, без понятия, женщины.
Полина. Вот он и из меня, должно быть, то же хочет сделать.
Кукушкина. Что нужно для женщины … образованной, которая ви-дит и понимает всю жизнь, как свои пять пальцев? Они этого не понимают. Для женщины нужно, чтобы она одета была всегда хорошо, чтобы прислуга была, а главное - нужно спокойствие, чтобы она могла быть отдалена от всего, по своему благородству, ни в какие хозяйственные дрязги не входила. Юлинька у меня так и делает; она ото всего решительно далека, кроме как занята собой. Она спит долго; муж поутру должен распорядиться насчет стола и решительно всем; потом девка его напоит чаем, и он уезжает в при-сутствие. Наконец она встает; чай, кофе, все это для нее готово, она кушает, разоделась отличнейшим манером и села с книжкой у окна дожидаться му-жа. Вечером надевает лучшие платья и едет в театр или в гости. Вот жизнь! вот порядок! вот как дама должна вести себя! Что может быть благороднее, что деликатнее, что нежнее?.. Хвалю.
Полина. Ах, вот блаженство-то! Хоть бы недельку так пожил.
Кукушкина. Да, с своим мужем ты дождешься, как же!
Полина. Уж вы его, маменька, хорошенько! А то мне, право, завид-но. Юлинька, как ни приедет, все в новом платье, а я все в одном да в од-ном. Вот он идет. (Идет к дверям.)
Жадов входит с портфелем. Целуются.

Явление пятое
Те же и Жадов.
Жадов. Здравствуйте, Фелисата Герасимовна! (Садится.) Ах, как устал!
Полина садится подле матери.
аработался совсем, отдыху себе не знаю. Утром в присутствии, днем на уро-ках, ночью за делами сижу: беру выписки составлять, - порядочно платят. А ты, Полина, вечно без работы, вечно сложа руки сидишь! Никогда тебя за делом не застанешь.
Кукушкина. Они у меня не так воспитаны, к работе не приучены.
Жадов. Очень дурно. После трудно привыкать, когда с малолетства не приучены. А надобно будет.
Кукушкина. Незачем ей и привыкать. Я их не в горничные готови-ла, а замуж за благородных людей.
Жадов. Мы с вами различных мнений, Фелисата Герасимовна. Я хочу, чтобы Полина слушалась меня.
Кукушкина. То есть вы хотите сделать из нее работницу; так уж та-кую бы себе под пару и искали. А уж нас извините, мы люди совсем не та-ких понятий в жизни, в нас благородство врожденное.
Жадов. Какое это благородство, это фанфаронство пустое! А нам, право, не до того.
Кукушкина. Вас послушать, так уши вянут. А вот что нужно ска-зать: кабы я знала, что она, несчастная, будет такую нищенскую жизнь вес-ти, уж ни за что бы не отдала за вас.
Жадов. Вы ей, пожалуйста, не втолковывайте, что она несчастная женщина; я прошу вас. А то она, пожалуй, в самом деле подумает, что не-счастная.
Кукушкина. А то счастлива? Разумеется, в самом горьком положе-нии женщина. Другая бы на ее месте я уж и не знаю, что сделала.
Полина плачет.
Жадов. Полина, перестань дурачиться, пожалей меня!
Полина. У тебя все дурачиться. Видно, ты не любишь, когда тебе правду-то говорят.
Жадов. Какую правду?
Полина. Уж разумеется, правду; маменька не станет лгать.
Жадов. Мы с тобой ужо об этом поговорим.
Полина. Не об чем говорить-то. (Отворачивается.)
Кукушкина. Разумеется.
Жадов (вздыхает). Вот несчастие!
Кукушкина и Полина не обращают на него внимания и разгова-ривают шепотом. Жадов достает и портфеля бумаги, раскладывает на столе и в продолжение следующего разговора оглядывается на них.
Кукушкина (громко). Вообрази, Полина, я была у Белогубова, он купил жене бархатное платье.
Полина (сквозь слезы). Бархатное! Какого цвета?
Кукушкина. Вишневое.
Полина (плачет). Ах, боже мой! Я думаю, как к ней идет.
Кукушкина. Чудо! Только представь, какой проказник Белогубов! Насмешил, право, насмешил. Вот, маменька, я, говорит, вам жалуюсь на жену: я ей купил бархатное платье, а она меня так целовала, укусила даже очень больно. Вот жизнь! Вот любовь! Не то, что у других.
Жадов. Это невыносимо! (Встает.)
Кукушкина (встает). Позвольте спросить, милостивый государь, за что она страдает? Давайте мне отчет.
Жадов. Она уж вышла из-под вашей опеки и поступила под мою, и потому оставьте мне распоряжаться ее жизнью. Поверьте, что будет лучше.
Кукушкина. Но я мать, милостивый государь.
Жадов. А я муж.
Кукушкина. Вот мы видим, каков вы муж! Никогда любовь мужа не может сравняться с родительской.
Жадов. Каковы родители!
Кукушкина. Каковы бы ни были, все-таки не вам чета. Мы вот, милостивый государь, какие родители! Мы с мужем по грошам набирали деньги, чтоб воспитать дочерей, чтоб отдать их в пансион. Для чего это, как вы думаете? Для того, чтоб они имели хорошие манеры, не видали кругом себя бедности, не видали низких предметов, чтобы не отяготить дитя и с детства приучить их к хорошей жизни, к благородству в словах и поступках.
Жадов. Благодарю вас. Я вот почти уж год стараюсь из нее выбить ваше воспитание, да никак не могу. Кажется, половину жизни бы отдал, чтоб только она его забыла.
Кукушкина. Да разве я ее для такой жизни готовила! Я бы лучше руку дала на отсечение, чем видеть в таком положении дочь: в бедности, в страдании, в убожестве.
Жадов. Оставьте ваши сожаления, я вас прошу.
Кукушкина. Разве они у меня так жили? У меня порядок, у меня чистота. Средства мои самые ничтожные, а все-таки они жили, как герцоги-ни, в самом невинном состоянии; где ход в кухню, не знали; не знали, из че-го щи варятся; только и занимались, как следует барышням, разговором об чувствах и об предметах самых облагороженных.
Жадов (указывая на жену). Да, такого глубокого разврата, как в ва-шем семействе, я не видывал.
Кукушкина. Разве такие люди, как вы, могут оценить благородное воспитание! Моя вина, я поторопилась! Выдь она за человека с нежными чувствами и с образованием, тот не знал бы, как благодарить меня за мое воспитание. И она была бы счастлива, потому что порядочные люди не за-ставляют жен работать, для этого у них есть прислуга, а жена только для …
Жадов (быстро). Для чего?
Кукушкина. Как для чего? Кто ж этого не знает? Ну, известно … для того, чтобы одевать ее, как нельзя лучше, любоваться на нее, вывозить в люди, доставлять все наслаждения, исполнять каждую ее прихоть, как за-кон… боготворить.
Жадов. Стыдитесь! Вы пожилая женщина, дожили до старости, вы-растили дочерей и воспитали их, а не знаете, для чего человеку дана жена. Не стыдно ли вам! Жена не игрушка, а помощница мужу. Вы дурная мать!
Кукушкина. Да, я знаю, что вы очень рады себе из жены кухарку сделать. Бесчувственный вы человек!
Жадов. Полноте вздор болтать!
Полина. Маменька, оставьте его.
Кукушкина. Нет, не оставлю. С чего ты выдумала, чтобы я его оста-вила?
Жадов. Перестаньте. Я вас слушать не стану и жене не позволю. У вас, на старости лет, все вздор в голове.
Кукушкина. Каков разговор, каков разговор, а?
Жадов. Между мной и вами другого разговору быть не может. Ос-тавьте нас в покое, я прошу вас. Я люблю Полину и обязан беречь ее. Ваши разговоры вредны для Полины и безнравственны.
Кукушкина. Да вы не очень горячитесь, милостивый государь!
Жадов. Вы ровно ничего не понимаете.
Кукушкина (с озлоблением). Не понимаю? Нет, я очень хорошо по-нимаю. Видела я примеры-то, как женщины-то гибнут от бедности. Бед-ность-то до всего доводит. Другая бьется, бьется, ну и собьется с пути. Даже и винить нельзя.
Жадов. Что! Как вы можете говорить при дочери такие вещи! Увольте нас от своего посещения… сейчас же, сейчас же.
Кукушкина. Коли дома холодно да голодно, да муж лентяй, понево-ле будешь искать средств …
Жадов. Оставьте нас, я вас честью прошу. Вы меня выведете из тер-пения.
Кукушкина. Уж, конечно, уйду, и нога моя никогда не будет у вас. (Полине.) Каков муж-то у тебя! Вот горе-то! Вот несчастье-то!
Полина. Прощайте, маменька. (Плачет.)
Кукушкина. Плачь, плачь, несчастная жертва, оплакивай свою судьбу! Плачь до могилы! Да ты уж лучше умри, несчастная, чтоб не разры-валось мое сердце. Легче мне будет. (Жадову.) Торжествуйте! Вы свое дело сделали: обманули, прикинулись влюбленным, обольстили словами и потом погубили. Вся ваша цель была в этом, я теперь вас понимаю. (Уходит.)
Полина ее провожает.
Жадов. Надобно будет с Полиной построже поговорить. А то, чего доброго, ее вовсе с толку собьют.
Полина возвращается.

Явление шестое
Жадов и Полина (садится у окна, надувшись).
Жадов (разложив бумаги, садится к столу). Фелисата Герасимовна, вероятно, больше к нам не придет, чему я очень рад. Я бы желал, Полина, чтобы и ты к ней не ходила, а также и к Белогубовым.
Полина. Не прикажете ли для вас всю родню бросить?
Жадов. Не для меня, а для себя. У них всех такие дикие понятия! Я тебя учу добру, а они развращают.
Полина. Поздно меня учить, я уж учена.
Жадов. Для меня было бы ужасно убедиться в том, что ты говоришь. Нет, я надеюсь, что ты меня поймешь наконец. Теперь много работы у меня; а вот будет поменьше, мы с тобой займемся. Утром будешь работать, а по вечерам будем читать. Тебе многое надо прочесть, ты ведь ничего не чита-ла.
Полина. Как же, стану я сидеть с тобой! Куда как весело! Человек создан для общества.
Жадов. Что?
Полина. Человек создан для общества.
Жадов. Откуда это у тебя?
Полина. Ты меня, в самом деле, за дуру считаешь. Кто ж этого не знает! Всякий знает. Что ты меня, с улицы, что ли, взял?
Жадов. Да для общества-то нужно приготовить себя, образовать.
Полина. Ничего этого не нужно, все вздор; нужно только одеваться по моде.
Жадов. Ну, а мы и этого не можем, стало быть, и толковать нечего. Займись-ка лучше работай какой-нибудь, и я примусь за дело. (Берет пе-ро.)
Полина. Работай займись! С чего это ты выдумал? Уж будет тебе надо мной командовать-то … помыкать-то всячески да насмехаться-то!
Жадов (оборачиваясь). Что это, Полина?
Полина. А то же, что я хочу жить, как люди живут, а не как нищие. Надоело уж. И так я с тобой загубила свою молодость.
Жадов. Вот новости! Я этого не слыхал еще.
Полина. Не слыхал, так послушай. Ты думаешь, что я молчала-то почти год, так и все буду молчать? Нет, извини! Ну, да что токовать! Я хочу жить, как Юлинька живет, как все благородные дамы живут. Вот тебе и сказ!
Жадов. Вот что! Только позволь тебя спросить: на какие же средст-ва нам так жить?
Полина. А мне что за дело! Кто любит, тот найдет средства.
Жадов. Да ты пожалей меня; я и так работаю, как вол.
Полина. Работаешь ты или не работаешь - мне вовсе никакого дела нет. Не на мытарство, не на тиранство я за тебя замуж шла.
Жадов. Вы меня нынче совсем измучили. Замолчи, ради бога.
Полина. Как же, дожидайся, буду я молчать! По твоей милости все смеются надо мною. Что я стыда натерпелась! Сестрица уж сжалилась. Нынче приехала: "ты, говорит, нас страмишь, всю нашу фамилию: в чем ты ходишь!" И это не стыдно тебе? А еще уверял, что любишь. На свои деньги сестрица купила да привезла шляпку мне.
Жадов (встает). Шляпку?
Полина. Да, вот она. Посмотри, на. Что, хороша?
Жадов (строго). Отнеси сейчас назад.
Полина. Назад?
Жадов. Да, сейчас, сейчас снеси! И не смей от них ничего брать.
Полина. Ну, уж этому не бывать; уж будьте покойны.
Жадов. Так я ее выкину в окно.
Полина. А! так ты вот как стал! Хорошо, мой друг, я снесу.
Жадов. И снеси.
Полина (со слезами). Снесу, снесу. (Надевает шляпку, мантилью, берет зонтик.) Прощайте!
Жадов. Прощай!
Полина. Простимся хорошенько; уж вы больше меня не увидите.
Жадов. Это что за вздор еще?
Полина. Я к маменьке пойду, там и останусь; ты уж и не ходи к нам.
Жадов. Что за глупость ты говоришь, Полина!
Полина. Нет, я уж давно обдумала! (Чертит зонтиком по полу.) Что моя жизнь? Одно мученье, и никакой радости!
Жадов. Не грех тебе это говорить? Нежели ты со мной и не видала никакой радости?
Полина. Какие радости! Кабы ты богат был - другое дело, а то бед-ность-то терпеть. Что за радость! Вот намедни пьяный пришел; еще, пожа-луй, бить меня будешь
Жадов. Ах, боже мой! Что ты говоришь? Один раз в год пришел на-веселе … Да кто же из молодых людей не бывает пьян?
Полина. Знаем мы, бедность-то до чего доводит. Мне маменька ска-зывала. Ты, пожалуй, запьешь, да и я-то с тобой погибну.
Жадов. Все вздор какой тебе в голову лезет!
Полина. Чего мне ждать хорошего-то? Я уж и на картах гадала про судьбу свою, и у ворожеи спрашивала: выходит - самая несчастная.
Жадов (хватает себя за голову). На картах гадает! К ворожеям хо-дит!
Полина. По-твоему, чай, карты вздор! Нет уж, извини, ни в жизнь не поверю! Карты никогда не лгут. Вот уж всегда-то правду говорят. Что даже на уме у человека, и то по картам сейчас видно. Ты ведь ничему не веришь, у тебя все вздор; оттого-то нам и счастья нет.
Жадов (нежно). Полина! (Подходит к ней.)
Полина (отходя). Сделайте милость, оставьте.
Жадов. Нет, ты меня не любишь.
Полина. За что тебя любить-то? Очень нужно даром-то любить!
Жадов (горячо). Как даром? как даром? За любовь я тебе плачу лю-бовью. Да ведь ты жена моя! Разве ты забыла это? Ты обязана со мной де-лить и горе и радость … Если б я был даже последний нищий.
Полина (садится на стул и, закинув голову, хохочет). Ха, ха, ха, ха!
Жадов. Это уж гадко наконец! Это безнравственно!
Полина (быстро встает). Я не понимаю, что вам за охота жить с безнравственной женой. Прощайте!
Жадов. Бог с тобой, прощай! Коли ты можешь бросить равнодушно мужа, так прощай! (Садится к столу и подпирает голову руками.)
Полина. А что ж такое! Рыба ищет, где глубже, а человек - где луч-ше.
Жадов. Ну, прощай, прощай!
Полина (перед зеркалом). Вот шляпка, так шляпка, не то, что моя. (Поет.) "Матушка, голубушка, солнышко мое …". В этой и по улице-то пройдешь, все-таки кто-нибудь взглянет, скажет: ах, какая хорошенькая! Прощайте! (Приседает и уходит.)

Явление седьмое
Жадов (один). Что у меня за характер! Куда он годится? С женой - и то ужиться не мог! Что же мне делать теперь? Господи боже мой! Я с ума сойду. Без нее мне незачем на свете жить. Как это сделалось, я, право, не понимаю. Как же это я мог ее отпустить от себя! Что она будет делать у ма-тери! Там она погибнет совсем. Марья! Марья!
Марья за сценой: "Что угодно?"
Догони поди барыню, скажи, что мне нужно с ней поговорить. Да поско-рей!.. Что это в самом деле, Марья, какая ты неповоротливая! Да беги же, беги скорей!
Марья за сценой? "Сейчас!"
А ну, как она не захочет вернуться! Да и прекрасно сделает! Она имеет пол-ное право. Чем она виновата, что я не могу ее содержать прилично. Она красавица. Ей только восемнадцать лет, ей жить хочется, хочется удоволь-ствий. А я держу ее в одной комнате, целый день дома не бываю. Хороша любовь! Ну, вот и живи один! Прекрасно! Очень хорошо!.. Опять сирота! чего ж лучше! Поутру пойду в присутствие, после присутствия домой неза-чем ходить, - посижу в трактире до вечера; а вечером домой, один, на хо-лодную постель … зальюсь слезами! И так каждый день. Очень хорошо! (Плачет.) Ну, что ж! не умел с женой жить, так живи один. Нет, надо ре-шиться на что-нибудь. Я должен или расстаться с ней, или … жить…жить…как люди живут. Об этом надо подумать.(Задумывается) Рас-статься? Да в силах ли я с ней расстаться? Много ли я пожил-то с ней? Ах ,какая мука! Какая мука! Нет уж лучше… что с мельницами то сражаться! Что я говорю! Какие мысли лезут мне в голову!
Входит Полина.
Явление восьмое.
Жадов и Полина.
Полина. (садиться не раздеваясь) . Что вам угодно?
Жадов. (Подбегает к ней). Пришла! Пришла! Опять пришла!..Не стыдно ли тебе! Ты меня так расстроила, так расстроила, Полина, что я с мыслями не соберусь. Я совсем растерялся.(Целует руки) Полина , друг мой!
Полина. Да ты с нежностями-то не подъезжай ко мне.
Жадов. Ты ведь пошутила, Полина, а? ты меня не оставишь?
Полина. Куда как интересно жить-то с тобой, горе-то мыкать!
Жадов. Ты меня убиваешь, Полина! Уж коли не любишь, так хоть пожалей меня. Ты знаешь, как я тебя люблю.
Полина. Да, оно и видно! Так и любят.
Жадов. Как же ещё любить! Как? Скажи, я всё исполню, что ты мне и прикажешь.
Полина. Поди сейчас к дяде, помирись с ним и попроси такое же ме-сто , как у Белогубова, да и денег попроси кстати; после отдадим , как раз-богатеем.
Жадов. Ни за что на свете, ни за что на свете! И не говори ты мне этого.
Полина. Зачем же ты тогда меня воротил? Смеяться, что ли, надо мной хочешь? Так уж будет, я теперь стала умней. Прощай!(Встаёт).
Жадов. Постой! Погоди, Полина! Дай мне с тобой говорить.
Полина (перед зеркалом). Об чём говорить! Уж всё переговорили.
Жадов. (с умоляющим видом). Нет, нет, Полина, не всё ещё. Много, много мне ещё нужно сказать тебе. Ты многого не знаешь. Кабы можно бы-ло мне вдруг передать тебе свою душу, передать то, о чём думал и мечтал я,- как бы я был счастлив! Давай поговорим, Полина, поговорим. Ты слушай только, ради бога, слушай, одной милости прошу у тебя.
Полина. Говори.
Жадов (горячо). Слушай, слушай! (берёт её за руку). Всегда , По-лина, во все времрна были люди, они и теперь есть, которые идут наперекор устаревшим общественным привычкам и условиям. Не по капризу, не по своей воле, нет; а потому, что правила, которые они знают, лучше, честнее тех правил, которыми руководствуется общество. И не сами они выдумали эти правила: они их слышали с пастырских и профессорских кафедр, они их вычитали в лучших литературных произведениях наших и иностранных. Они воспитались в них и хотят их провести в жизнь. Что это нелегко, я со-гласен. Общественные пороки крепки, невежественное большинство силь-но. Борьба трудна и пагубна; но тем больше славы для избранных: на них благословение потомства: без них ложь, зло, насилие выросли бы до того, что закрыли бы от людей свет солнечный..
Полина. (смотрит на него с изумлением). Ты сумасшедший, право сумасшедший! И ты хочешь, чтоб я тебя слушала; у меня и так ума-то не-много, и последний с тобой потеряешь.
Жадов. Да ты послушай меня, Полина!
Полина. Нет, уж я лучше буду слушать умных людей.
Жадов. Кого же ты будешь слушать? Кто эти умные люди?
Полина. Кто? Сестрица, Белогубов.
Жадов. И ты сравняла меня с Белогубовым!
Полина. Скажите пожалуйста! Ты что такой за важный человек? Из-вестно, Белогубов лучше тебя. У начальства в уважении, жену любит, от-личный хозяин, свои лошади… А ты что? Только хвастать ..(Передражнивая его.) "Я умный, я благородный, все дураки, все взяточни-ки!"
Жадов. Что за тон у тебя! Что за манеры! Какая мерзость!
Полина. Ты опять ругаться! Пощай!(Хочет идти).
Жадов. (Держит её). Постой, погоди немножко.
Полина. Пусти.
Жадов. Нет, постой, постой! Полиночка, друг мой, погоди!(Хватает её за платье.)
Полина. (смеётся)Ну ,что ты меня держишь руками-то! Какой ты чудак! Захочу уйти, так не удержишь.
Жадов. Что ж мне с тобой делать? Что ж мне с тобой делать, с моей Полиной?
Полина. Поди к дяде да помирись.
Жадов. Постой, постой, дай подумать.
Полина. Подумай.
Жадов. Ведь я люблю тебя, я для тебя готов на всё на свете..Но ты мне предлагаешь! Ужасно!..Нет, надо подумать. Да, да, да, да….подумать надо надо подумать…Ну, а если я не пойду к дяде, ты уйдёшь от меня?
Полина. Уйду.
Жадов. Совсем уйдёшь?
Полина. Совсем. Не десять раз тебе говорить-то , надоело уж. Про-щай!
Жадов. Постой, постой!(садиться к столу, подпирает голову рука-ми и задумывается.)
Полина. Долго ли мне ждать-то!
Жадов. (почти со слезами). А ведь знаешь что, Полина? Ведь хоро-шо , когда хорошенькая жена хорошо одета?
Полина (с чувством). Очень хорошо!
Жадов. Ну, да, да..(Кричит.) Да, да! (Топает ногами.) И хорошо с ней выехать в хорошем экипаже?
Полина. Ах, как хорошо!
Жадов. Ведь молодую, хорошенькую жену надо любить, надо её лелеять..(Кричит). Да, да, да, надо её наряжать..(Успокоившись.) Ну, что ж, ничего..ничего..Это легко сделать!(С отчаянием).Прощайте юношеские мечты мои! Прощайте, великие уроки! Прощай ,моя честная будущность! Ведь буду и я старик, будут у меня и седые волосы, будут и дети…
Полина. Что ты? Что ты?
Жадов. Нет,нет! Детей будем в строгих правилах воспитывать. Пусть идут за веком. Нечего им на отцов смотреть.
Полина. Да перестань!
Жадов. Дай мне поплакать-то, ведь уж это я плачу в последний раз в жизни.(Рыдает.)
Полина. Что это с тобой сделалось?
Жадов. Ничего…ничего…легко..легко..всё легко на свете. Только надобно, чтоб не напоминало ничто! Это просто сделать! Это я сде-лаю..сделаю, буду сторониться от своих прежних товарищей.. не буду хо-дить туда, где говорят про честность, про святость долга..целую неделю ра-ботать, а в пятницу на субботу собирать разных Белогубовых и пъянство-вать на ворованные деньги , как разбойники..да, ..да…А тами привыкнешь.
Полина. (почти плача). Ты что-то нехорошее говоришь.
Жадов. Петь песни… Ты знаешь эту песню? (Поёт).
Бери, большой тут нет науки.
Бери , что можно только взять.
На что ж привешены нам руки,
Как не на то, чтоб брать, брать,брать..
Хороша эта песенка?
Полина. Что с тобой такое, я уж и не пойму.
Жадов. Пойдём к дядюшке просить доходного места!(Надевает не-брежно шляпу и берёт жену за руку.)
Уходят

Действие пятое.
Лица:
Аристарх Владимирович Вышневский.
Анна Павловна Вышневская.
Аким Акимыч Юсов.
Василий николаевич Жадов.
Полина.
Антон.
Комната первого действия.

Явление первое.
Вышневская и Антон(подаёт письмо на подносе и уходит).
Вышневская (читает). " Милостивая государыня, Анна Павловна! Извините меня, если моё письмо вам не понравиться; ваши поступки со мной оправдывают и мои. Я слышал, что вы смеётесь надо мной и показы-ваете посторонним мои письма, писанные с увлечением и в порыве страсти. Вы не можете не знать моего положения в обществе и сколько компромети-рует меня ваше поведение. Я не мальчик. И по какому праву вы так посту-паете со мной? Моё искательство совершенно оправдывалось вашим пове-дением, которое, вы сами должны признаться, не было безукоризненно.И хотя мне, как мужчине, позволительны некоторые вольности , но смешным я быть не хочу. А вы меня сделали предметом разговора в целом городе. Вы знаете мои отношения к Любимову, я уже говорил вам, что между бумага-ми, которые остались после него, я нашёл несколько ваших писем. Я пред-лагал вам их получить от меня. Стоило вам только побороть вашу гордость и согласиться с общественным мнением, что я один из красивейших муж-чин и более других пользуюсь успехом между дамами. Вам угодно было об-ращаться со мною презрительно; в таком случае вы должны меня извинить: я решился передать эти письма вашему мужу".- Вот это благородно! Фу, какая мерзость! Ну да всё равно, надобно же было кончить когда-нибудь. Я не из тех женщин, чтобы согласиться поправлять холодным развратом, про-ступок , сделанный по увлечению. Хороши у нас мужчины! Человек, кото-рому сорок лет, у которого жена красавица, начинает ухаживать за мной, говорить и делать глупости. Что может оправдать его? Страсть? Какая страсть? Он уж, я думаю, в восемнадцать лет потерял способность влюб-ляться. Нет, очень просто: до него дошли разные сплетни про меня , и он считает меня доступной женщиной. И вот он безо всякой церемонии начи-нает писать ко мне страстные письма, наполненные самыми пошлыми неж-ностями, очевидно весьма хладнокровно придуманными. Он объездит де-сять гостиных, где будет рассказывать про меня. Говорит, что он стоит вы-ше холодного бездушного общества с его приличиями законами, что он презирает общественное мнение, что страсть в его глазах оправдывает всё. Клянётся в любви, говорит пошлые фразы, желая придать своему лицу стра-стное выражение, делает какие-то странные кислые улыбки.
Даже не даёт себе труда хорошенько притвориться влюблённым. За-чем трудиться, сойдёт и так, только бы форма была соблюдена. Если посме-ёшься над таким человеком или окажешь ему презрение, которого он не за-служивает,- он считает себя вправе мстить. Для него смешное страшнее са-мого грязного порока. Связью с женщиной он станет хвастаться сам- это де-лает ему честь; а письма его показать-беда, это его компрометирует. Он сам чувствует, что они смешны и глупы. За кого же они считают тех женщин, к которым пишут такие письма? Бессовестный народ! И вот теперь, в порыве благородного негодования, делает подлость против меняи, вероятно, счита-ет себя правым. Да не один он, все таковы…Ну, да тем лучше, по крайней мере я объяснюсь с мужем. Мне даже хочется этого объяснения. Он увидит, что если я виновата перед ним,то он ещё более виноват передо мной. Он убил всю мою жизнь. Он своим эгоизмом засушил моё сердце, отнял у меня возможность семейного счастия; он заставил меня плакать о том, чего воро-тить нельзя ,- об моей молодости. Я провела её с ним пошло, бесчувственно, тогда как душа просила жизни, любви. В пустом, мелочном круге его зна-комых, в который он ввёл меня, во мне заглохли все лучшие душевные ка-чества, оледенели все благородные порывы. И вдобавок, я испытываю угры-зение совести за проступок, которого избежать было не в моей власти.
Юсов входит заметно расстроенный.

Явление второе.
Вышневская и Юсов.
Юсов. (кланяясь). Ещё не приезжали-с?
Вышневская. Нет ещё. Садитесь.
Юсов садится.
Вы чем-то встревожены?
Юсов. Нет слов-с..уста немеют.
Вышневская. Да что такое?
Юсов. (качает головой). Человек всё равно ….корабль по мо-рю….вдруг кораблекрушение, и несть спасающего!..
Вышневская. Я вас не понимаю.
Юсов. Я насчёт бренности..что прочно в жизни сей? С чем придём? С чем предстанем? ..Одни дела..можно сказать, как ноша за спиной…в об-личение..и помышление даже (махнув рукой) все записаны.
Вышневская. Что умер , что ли, кто-нибудь?
Юсов. Нет-с , переворот в жизни.(Нюхает табак.) В богатстве и знатности затмение бывает..чувств наших…забываем нищую бра-тию..гордость, плотоугодие….За то и наказание бывает по делам нашим.
Вышневская. Я это давно знаю; не понимаю только, к чему передо мной теряете даром своё красноречие.
Юсов. Близко к сердцу моему…Положим, хоть я тут не подлежу большой ответственности…но всё-таки над такой особой! Что прочно.. ко-гда и сан не защищает.
Вышневская. Над какой особой?
Юсов. Опала на нас.
Вышневская. Да говорите!
Юсов. Открылись якобы упущения, недочёты сумм и разные зло-употребления.
Вышневская. Что же?
Юсов. Так нас под суд-с..То есть я-то собственно не подлежу боль-шой ответственности, а Аристарх Владимирыч должны будут..
Вышневская. Что должны?
Юсов. Ответствовать во всём своим имуществом и подвергнуться су-ду за противзаконные якобы поступки.
Вышневская. (подняв глаза). Начинается расплата!
Юсов. Конечно, смертный..Станут придираться, так, пожалуй, най-дут что-нибудь; я так полагаю, что, по нынешним строгостям, отста-вят..Должен буду бедствовать без куска хлеба.
Вышневская. Вам, кажется, далеко до этого.
Юсов. Да ведь дети-с.
Молчание.
Я всё думал дорогой, с прискорбием думал: за что такое попущение за нас? За гордость..Гордость ослепляет человека, застилает глаза.
Вышневская. Полноте, какая тут гордость! Просто за взятки.
Юсов. Взятки? Взятки что-с, маловажная вещь..многие подвержены . смирения нет, вот главное…Судьба всё равно, что фортуна..как изобража-ется на картине.. колесо, и на нём люди… поднимается кверху и опять опускается вниз, возвышается и опять ничто…так всё кругообразно. Уст-раивай своё благосостояние , трудись, приобретай имущество..возносись в мечтах .. и вдруг наг!..Надпись подписана под этой фортуной..(С чувст-вом).
Чуден в свете человек!
Суетится целый век,
Счастия сыскать желает,
А того не вображает,
Что судьба им управляет.
Вот что раскусить то надо! Вот что должен человек помнить! Мы ро-димся, ничего не имеем, так и могилу. Для чего же трудимся? Вот филосо-фия! Что наш ум? Что он может постигнуть?
Входит Вышневский и молча проходит в кабинет. Юсов встаёт.
Вышневская. Как он изменился!
Юсов. За доктором бы послать. С ним давеча в присутствии дурно сделалось. Такой удар ….человеку благородных чувств…как его перенесть!
Вышневская звонит.Входит мальчик.
Вышневская. Сходи за доктором, попроси поскорей приехать.
Вышневский выходит и садится в кресла.

Явление третье.
Те же и Вышневский.
Вышневская. (подходя к нему). Я слышала от Аким Акимыча, с ва-ми несчастие. Не падайте духом.
Молчание.
Вы ужасно переменились. Вы дурно себя чувствуете? Я послала за джоктором.
Вышневский. Какое лицемерие! Какая гнусная ложь! Какая под-лость!
Вышневская. (гордо) Никакой лжи! Я вас жалею, как стала бы жа-леть каждого в несчастии- ни больше и ни меньше.(отходит и садится).
Вышневский. Не нужно мне ваших сожалений. Не жалейте меня! Я обесчещен, разорён! За что?
Вышневская. Спросите у своей совести.
Вышневский. Не говорите о совести! Вы не имеете права говорить о ней…Юсов! за что я погиб?
Юсов. Превратность ….судьба-с.
Вышневский. Вздор, какая судьба! Сильные враги- вот причина. Вот что меня сгубило! Проклятье вам! Позавидовали моему благополучию. Как не позавидовать! Человек в несколько лет возвышается, богатеет, смело создаёт своё благоденствие, строит дома и дачи, покупает деревню, за де-ревней, вырастает выше их целой головой. Как не позавидовать! Человек идёт к богатству и почестям , как по лестнице. Чтобы перегнать или хоть догнать его , нужен ум, гений. Ума взять негде, ну так подставить ему ногу. Я задыхаюсь от бешенства..
Юсов. Зависть человека может на всё подвигнуть..
Вышневский. Не падение меня бесит, нет- а торжество, которое я им доставлю своим падением. Что теперь разговору! Что радости! О ,чёрт возьми, я не переживу! (Звонит).
Входит Антон.
Воды..
Антон подаёт и уходит.
Теперь мне нужно поговорить.
Вышневская. Что вам угодно?
Вышневский. Мне угодно вам сказать, что вы развратная женщина.
Вышневская. Аристарх Владимирович, здесь посторонние люди.
Юсов. Прикажете уйти-с?
Вышневский. Останься я скажу тоже самое при всей дворне.
Вышневская. За что вы оскорбляете меня? Вам не на кого излить свою бессильную злобу. Не грех ли вам!
Вышневский. Вам доказательство моих слов.(бросает конверт с письмами)
Юсов поднимает и даёт Вышневской.
Вышневская. Благодарю вас.(Судорожно рассматривает их и прячет в карман).
Вышневский. Юсов, что делают с женщиной, которая несмотря на все благодеяния мужа, забывает свой долг?
Юсов. Гм…гм…
Вышневский. Я тебе скажу: выгоняют с позором! Да, Юсов, я не-счастен, вполне несчастен, я одинок. Не бросай хоть ты меня. Человек, как бы он ни был высоко поставлен, когда он в горе, всё-таки ищет утешения в своём семействе. (С злобою).А я не нахожу в своём семействе…
Вышневская. Не говорите про семейство! У вас его никогда не бы-ло. Вы даже не знаете, что такое семейство! Позвольте же теперь, Аристарх Владимирыч, высказать вам всё, что я перенесла, живя с вами.
Вышневский. Для вас нет оправданий.
Вышневская. Я и не хочу оправдываться,- мне не в чем оправды-ваться. За минутное увлечение я перенесла много горя, много унижения, но, поверьте, без ропота на судьбу и без проклятий, как вы. Я хочу вам ска-зать только, что я виновата, то перед собой одной, а не перед вами. Вы не должны меня упрекать. Если б вы имели сердце, вы бы чувствовали, что вы меня погубили.
Вышневский. Ха, ха! Вините кого другого в вашем поведении,а не меня.
Вышневская. Нет, вас. Разве вы жену брали себе? Вспомните, как вы за меня сватались! Когда вы были женихом, я не слышала от вас ни од-ного слова об семейной жизни; вы вели себя, как старый волокита, оболь-щающий молодых девушек подарками, смотрели на меня, как сатир. Вы видели моё отвращение к вам, и, несмотря на это, вы всё-таки купили меня за деньги у моих родственников, как покупают невольниц в Турции. Чего же вы от меня хотите?
Вышневский. Вы моя жена, не забывайте! Я вправе всегда требо-вать от вас исполнения вашего долга.
Вышневская. Да, вы свою покупку, не скажу, освятили-нет, а за-крыли, замаскировали браком. Иначе нельзя было: мои родные не согласи-лись бы, а для вас всё равно. И потом, когда уж вы были моим мужем, вы не смотрели на меня как на жену : вы покупали за деньги мои ласки. Если вы замечали во мне отвращение к вам, вы спешили ко мне с каким-нибудь до-рогим подарком и тогда уж подходили смело, с полным правом. Что же мне было делать… вы всё-таки мой муж: я покорялась. О!перестанешь уважать себя. Каково испытывать чувство презрения к самой себе! Вот до чего вы довели меня! Но что со мной было потом, когда я узнала, что даже деньги , которые вы мне дарите,- не ваши; что они приобретены нечестно..
Вышневский. (привстаёт). Замолчите!
Вышневская. Может быть, вы о себе измените мнение после моих слов. Вы помните, как я дичилась общества, я боялась его. И недаром. Но вы требовали,- я должна была уступить вам. И вот, совсем неприготовлен-ную, без совета, без руководителя, вы ввели меня в свой круг, в котором ис-кушение и порок на каждом шагу. Некому было ни предупредить , ни под-держать меня! Впрочем, я скоро сама узнала всю мелочность, весь разврат тех людей, которые составляют ваше знакомство. Я берегла себя. В то время я встретила в обществе Любимова, вы его знали. Помните его открытое ли-цо, его светлые глаза, как умён и чист был он сам! Как горячо он спорил с вами, как смело говорил про всякую ложь и неправду! Он говорил, то, что я уже чувствовала, хотя и не ясно. Я ждала от вас возражений. Возражений от вас не было; вы только клеветали на него, за глаза выдумывали гнусные сплетни, старались уронить его в общественном мнении, и больше ничего. Как я желала тогда заступиться за него; но я не имела для этого ни возмож-ности, ни достаточно ума. Мне оставалось только…полюбить его.
Вышневский. Так вы и сделали?
Вышневская. Так я и сделала. Я видела потом, как вы погубили его, как мало0помалу достигали своей цели.то есть не вы одни, а все , кому это нужно было. Вы сначала вооружили против него общество, говорили, что его знакомство опасно для молодых людей, потом твердили постоянно, что он вольнодумец и вредный человек, и восстановили против него его на-чальство; он принуждён был оставить службу, родных, знакомство, уехать отсюда.. и умер далеко.(Закрывает глаза платком.) Я всё это видела, всё это выстрадала на себе. Я видела торжество злобы, а вы всё ещё считаете меня той девочкой, которую вы купили и которая должна быть вам благо-дарна и любить вас за ваши подарки. Из моих чистых отношений к нему сделали гнусную сплетню; дамы стали явно клеветать на меня, а тайно за-видовать; молодые и старые волокиты стали без церемонии преследовать меня. Вот до чего вы довели меня, женщину, достойную, может быть, луч-шей участи, женщину, способную понимать истинное значение жизни и не-навидеть зло! Всё это я хотела сказать вам,- больше вы не услышите от меня упрёка никогда.
Вышневский. Напрасно . я теперь бедный человек, а бедные люди позволяют жёнам ругаться. Это у них можно. Если б я был тот Вышневский, каким был до нынешнего дня, я бы прогнал вас без разговору; но теперь мы благодаря врагам моим, должны спуститься из круга порядочных людей. В низшем кругу мужья бранятся со своими жёнами и иногда дерутся - и это не делает никакого скандала.
Входит Жадов с женой.

Явление четвёртое.
Те же, Жадов и Полина.
Вышневский. Ты зачем?
Жадов. Дядюшка, извините…
Полина. Здравствуйте, дяденька! Здравствуйте, тётенька! (Шепчет Вышневской.) Пришёл места просить.(садится подле Вышневской).
Вышневская. Как! Неужели! (Смотрит с любопытством).
Вышневский. Ты пришёл посмеяться над .дядей!
Жадов. Дядюшка, я, быть может, оскорбил вас. Извините ме-ня..увлечение молодости, незнание жизни..я не должен был.. вы мой родст-венник.
Вышневский. Ну?
Жадов. Я испытал, что значит жить без поддержки..без протекции..я женат.
Вышневский. Ну, что ж тебе?
Жадов. Я живу очень бедно..для меня бы стало; но для жены , ко-торую я очень люблю…Позвольте мне опять служить под вашим начальст-вом..дядюшка, обеспечь меня! Дайте мне место, где бы я мог..(тихо) приоб-ресть что-нибудь.
Полина (Вышневской). Подоходнее!
Вышневский. (хохочет). Ха, ха, ха! Юсов! вот они, герои-то! Моло-дой человек , который кричал на всех перекрёстках про взяточников, гово-рил о каком-то новом поколении, идет к нам же просить доходного места, чтобы брать взятки! Хорошо новое поколение! Ха, ха, ха!
Жадов. (Встаёт) Ох! (Хватается за грудь).
Юсов. Молод был! Разве дело говорил! Одни слова..Так они слова-ми и останутся. Жизнь -то даст себя знать.(Нюхает табак) Бросишь фило-софию-то. Только то нехорошо, что прежде надобно было умных людей слушать , а не грубить.
Вышневский. (Юсову). Нет, Юсов, помнишь, какой тон был! Какая уверенность в самом себе! Какое негодование пороку!((Жадову, более и бо-лее разгорячась) Не ты ли говорил, что растёт какое-то новое поколение об-разованных, честных людей, мучеников правды, которые обличат нас, закидают нас грязью? Не ты ли? Признаюсь тебе, я верил. Я вас глубоко не-навидел.. я вас боялся. Да ,не шутя. И что ж оказывается! Вы чесны только до тех пор, пока не выдохлись уроки, которые вам долбили в голову; честны только до первой встречи с нуждой! Ну обрадовал ты меня, нечего ска-зать!..Нет, вы не стоите ненависти- я вас презираю!
Жадов. Презирайте, презирайте меня. Я сам себя презираю.
Вышневский. Вот люди, которые взяли себе привилегию на чест-ность! Мы с тобой осрамлены! Нас отдали под суд..
Жадов. Что я слышу!
Юсов. Люди-всегда люди.
Жадов. Дядюшка, я не говорил, что наше поколение честнее других. Всегда были и будут честные чиновники; всегда были и будут слабые лю-ди. Вот вам доказательство- я сам. Я говорил только, что в наше время (на-чинает тихо и постепенно одушевляться) общество мало-помалу бросает прежнее равнодушие к пороку, слышатся энергичные возгласы против об-щественного зла…Я говорил, что у нас пробуждается сознание своих недос-татков; а в сознании есть надежда на лучшее будущее. Я говорил, что начи-нает создаваться общественное мнение…что в юношах воспитывается чув-ство справедливости, чувство долга, и оно растёт и приносит плоды. Не увидите вы, так мы увидим и возблагодарим бога. Моей слабости вам нече-го радоваться. Я не герой, я обыкновенный, слабый человек; у меня мало воли, как почти у всех у нас. Нужда, обстоятельства, необразованность род-ных, окружающий разврат могут загнать меня , как загоняют почтовую ло-шадь. Но довольно одного урока, хоть такого, как теперь..благодарю вас за него; довольно одной встречи с порядочным человеком, чтобы воскресить меня, чтобы поддержать во мне твёрдость. Я могу поколебаться, но престу-пления не сделаю; я могу споткнуться, но не упасть. Моё сердце уж размяг-чено образованием, оно не загрубеет в пороке.
Молчание.
Я не знаю куда деться от стыда..Да, мне стыдно, стыдно, что у вас.
Вышневский. (поднимаясь). Так поди вон!
Жадов. (кротко). Пойду. Полина ,теперь ты можешь идти к ма-меньке; я тебя держать не стану. Уж теперь я не изменю себе. Если судьба приведёт есть один чёрный хлеб. Никакие блага не соблазнят меня, нет! Я хочу сохранить право глядеть всякому в глаза прямо, без стыда, без тайных угрызений, читать и смотреть сатиры и комедии на взяточников и хохотать от чистого сердца, откровенным смехом. Если вся жизнь моя будет состо-ять из лишений, я не буду роптать… Одного утешения буду просить я у бо-га, одной награды буду ждать. Чего думаете вы?
Короткое молчание.
Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда обще-ственного больше , чем уголовного.
Вышневский. (Встаёт). Я тебя задушу своими руками! (Шатает-ся). Юсов , мне дурно. Проводи меня в кабинет. (Уходит с Юсовым)

Явление пятое.
Вышневская, Жадов, Полина и потом Юсов.
Полина (Подходит к Жадову).Ты подумал, что я в самом деле хочу тебя оставить? Это я нарочно. Меня научили.
Вышневская. Помиритесь, дети мои.
Жадов и Полина целуются.
Юсов. (в дверях). Доктора! Доктора!
Вышневская. (Приподнимаясь в креслах). Что, что?
Юсов. С Аристархом Владимирычем удар!
Вышневская. (слабо вскрикнув). Ах! (опускается в кресла).
Полина со страху прижимается к Жадову; Жадов опирается рукой на стол и опускает голову. Юсов стоит у двери ,совершенно растерявшись. Картина.

НАЗАД